Теперь согласно закивали все присутствующие, кроме Арабеллы, которая не считалась членом шайки и не желала ничего знать об их планах. Она по-прежнему не спускала глаз с Теда и Шенандоа.
– И к тому же в Томбстоуне нам удалось раздобыть не так уж много. А ведь мы решили заделаться заправскими богачами, верно?
С этим снова согласились все, кроме Арабеллы, с возраставшей яростью следившей за тем, как Тед принялся гладить сопернице руку.
– А для того чтобы разбогатеть основательно и на всю жизнь, надо раздобыть намного больше того, что бывает в жалком почтовом вагоне с жалованьем для старателей.
– Отправь меня играть в фараона, и денежки потекут рекой, – вмешался Альфредо, возбужденно блестя глазами. – Я еще ни разу в жизни не слыхал, чтобы в фараона играли честно, а ведь старатели больше всего любят эту игру!
– Альфредо, твоя беда в том, что ты способен думать только о мелочах! – сердито покосился на него Ти Джей. – Положим, ты сумеешь раздобыть денег за ночь игры в фараона, да ведь я-то веду речь о больших деньгах. О таких деньгах, которыми ворочает, к примеру, какой-нибудь банкир с Восточного побережья. О таких деньжищах, которые ты и сосчитать-то не сумеешь!
– И все же я скажу... – упрямо кивнул Альфредо.
– Ох уж эти игроки! – вспылил Ти Джей. – У них на уме только карты. Ничего больше.
– Игры, – уточнила Шенандоа.
– И ты туда же!
– Но ведь и ты в душе игрок, Ти Джей, иначе разве стал бы затевать такое дело? Вся наша жизнь – игра, – продолжала она, стараясь выглядеть как можно более развязной и многоопытной. – И все зависит от того, хороший ты игрок или дешевка.
– Ты права, Крошка, – кивнул Ти Джей. – Господь наградил тебя отличными мозгами. И они нам пригодятся.
– Я же говорил, что она нам пригодится! – радостно просиял Тед, пожал Шенандоа руку и ласково потрепал по щеке.
Арабелла вдруг вскочила и направилась к Шенандоа с Тедом, однако остановилась на полдороге. Не спуская с Теда пылавшие синим пламенем глаза, она прижалась к Роже так, что полуобнаженные пышные груди прикоснулись к его груди.
Роже не шелохнулся, когда красавица уселась рядом. Ведь он тоже должен был играть роль.
А Арабелла повернула его лицо к себе маленькими белыми ручками и пропела:
– А ты не так уж плох, милый. Может, пожалеешь бедную девочку?
Роже напрягся всем телом, но тут же заставил себя успокоиться: ведь вся шайка не спускала с него ревнивых глаз. И он оттолкнул руку Арабеллы:
– Тебя и так есть кому жалеть. Не хочу быть последним в списке.
