– Снова взялась за свои карты? – окликнул ее Роже, внезапно появляясь из сумерек.
– Роже! – подскочила она на месте. – Ты меня напугал!
– Прости, – он наклонился было, чтобы взглянуть на карты, но тут же отступил, чтобы не закапать их водой.
Она подняла на него глаза. Влажные волосы слегка вились на концах, а мокрый торс блестел в лунном свете. На Рогане были только джинсы: рубашку, сапоги и ремень с кобурой он сжимал в руке. Усевшись на свое одеяло, Роже принялся обуваться.
Шенандоа мигом позабыла про карты. Машинально тасуя колоду, она буквально прилипла взглядом к своему спутнику. Пока он возился с сапогами, мышцы выпукло перекатывались на широкой спине. Его прежде всего беспокоило, не потерял ли он во время купания кинжал, и теперь он снова заботливо уложил его на место, в потайные ножны на внутренней стороне голенища. На Западе мужчина старался не расставаться со спрятанным на теле оружием, и Шенандоа ничуть не удивил такой способ хранить кинжал. А еще ей в глаза бросилось множество шрамов на его спине, однако поинтересоваться их происхождением девушка не решилась.
Наконец Роже надел рубашку, пристроил на обычное место кобуру с кольтом сорок пятого калибра и с улыбкой обратился к Шенандоа:
– Выигрываешь?
– Я всегда стараюсь выиграть, Роже, – улыбнулась она. – Не желаешь ли сыграть?
– Нет. Я еще не выжил из ума. Чего доброго, просажу в покер свой серебряный рудник, и придется тебе заботиться обо мне, разоренном, до конца дней!
– Я бы смогла.
– Выиграть рудник или заботиться обо мне? – уточнил Роже, заворачивая кусок мяса в лепешку.
– И то и другое. – Шенандоа отложила карты. Роже ухмыльнулся, не спеша протянул руку и поймал пышный каштановый локон.
– Хорошо, что ты их не убрала. Никогда в жизни не видал волос прекраснее твоих.
– Просто забыла. Лучше заплести их сейчас. Не то утром не расчешешь.
– Я бы тебе помог.
– Ты сам не знаешь, о чем говоришь. Мы бы тогда навсегда застряли здесь и в жизни не добрались бы до вожделенного «Эль-Торо-Роджио».
– Я почти захотел, чтобы на свете вообще не было ни деревни с таким названием, ни того, что ждет нас потом, в Ледвилле. Пусть бы на свете остались только ты и я, без проблем, без необходимости куда-то ехать...
– Ну, я бы моментально тебе опостылела, и мне не с кем было бы играть в карты!
– Поверь мне на слово: ты никогда мне не опостылеешь, а в карточной игре попросту не будет нужды, – его глаза вспыхнули.
Шенандоа не могла не прочесть скрытую в них мысль и растерянно потупилась под его пристальным взором.
