Лес страшно зашумел, застонал, и в кронах деревьев прокатилось-прошептало: "А-ша-тан!"
Страж умудрился нашарить прикрученную к дереву руку и прижался к кисти губами.
– Спасибо тебе, Госпожа, - серьезно произнес он, поднимаясь на ноги.
– Ладно, и в чем подвох?
– Ты о чем, Госпожа? - изумленно спросил страж, не ожидавший такой фразы от новоиспеченной Хозяйки леса. Ой, мама, во что я на этот раз втяпалась?
– Каждый раз, когда я даю или принимаю у тебя какую-нибудь клятву, в ней обязательно таится какая-нибудь пакость, - сообщила я. - Вот я и спрашиваю: что на этот раз?
– Да ничего, Госпожа, - обиделся страж. - Ты всего лишь официально вступила во владение.
– Прекрасно, тогда, может быть, ты меня, наконец, развяжешь?
– Подождешь, - ехидно оскалился страж. - Владения владениями, а за безопасность отвечаю я. И за твою безопасность тоже. Поэтому постоишь, Госпожа, никуда не денешься, покуда твой приятель-этнограф не явится.
– А, ну, стой! Ты куда? Стой, я приказываю!
Бесполезно. Страж и ухом не повел, а лес еще укоризненно зашумел, дескать, негоже Хозяйке так орать и дергаться.
Боги, ну почему я всегда оказываюсь в таких… хм, ситуациях?!
Устав дергаться, я расслабилась и обнаружила - жесткий древесный ствол, к которому я прислонилась, неожиданно стал мягким и упругим. Даже слегка прогнулся, чтобы мне было удобней стоять. И веревка перестала врезаться в кожу. В общем, ничего, кроме невозможности уйти от отдельно взятой осины, меня не угнетало. Я вспомнила, мои приятельницы не поверили мне, когда я упомянула, как мне пришлось вскапывать весь день огород. Они сразу же сказали - я натерла бы мозоли, сбила бы руки до крови, между тем ладони оставались такими же мягкими и розовыми, как и до поездки. Вот в чем дело! То-то я удивлялась, когда почти не чувствовала черенок лопаты! Как же я сразу не поняла: он деревянный, а стражу подчиняется все дерево в округе! А я еще на беднягу так ругалась, когда он сделал все, что в его силах, чтобы облегчить мне труд. Кроме одного, конечно: он не взял работу на себя.
Вот и сейчас: мне очень удобно, я могу так целый день простоять, но быть приманкой в ловушке на коллегу-этнографа более чем унизительно.
Над головой зашумели птицы.
– Нельзя ли потише? - поморщилась я. - Я боюсь не услышать шагов.
Птицы смолкли, а потом зашумели с новой силой. Я догадалась - они подадут мне сигнал, если в лесу появится человек.
Даже этого не могу приказать! Все всё за меня решают!
