– Я хочу тебя всю, и ты знаешь это.
Полли ничего не ответила. Она не могла отвести от него глаз.
– Не сегодня вечером, – продолжал Нэсти, – но скоро. Ты будешь моей.
Она по-прежнему не находила слов.
Ему не составило труда сдернуть с нее крохотные белые трусики. Нэсти приподнял ее ноги, словно они были невесомы, и забросил их себе на плечи.
Полли по-прежнему молча смотрела в потемневшие глаза.
– Восхитительнейшее зрелище, – сказал Нэсти, оглядев ее.
Он принялся ласкать языком ее груди, доводя до безумия.
Затем его большой палец коснулся влажных складок между ногами Полли – он нежно массировал ее плоть, приближая наступление оргазма, которого так жаждало ее тело.
Полли выгнулась дугой, всецело отдаваясь наслаждению. Она наконец почувствовала себя женщиной, стать которой всегда боялась. Бессмысленный детский протест в те годы, когда она еще была почти ребенком, – это было не в счет. Это означало лишь одно: не очень-то она себя тогда уважала.
– Я ждал тебя, – глухим грудным смехом рассмеялся Нэсти. – Ждал именно такую. Хотя даже не знал, что ты существуешь.
– Я счастлива, что все так произошло, – пробормотала она, вконец обессилев, чувствуя, что находится за гранью реальности. – И я рада тебе…
Она осеклась и судорожно забилась, затрепетала, приподняла бедра, не в силах укротить свое извивающееся тело. Нэсти отвел палец от ее трепещущей плоти. Затем припал к ее женскому естеству губами. И тотчас же услышал крик, вырвавшийся даже не из горла Полли, а откуда-то из глубины ее тела. В этом крике наслаждение выразилось столь откровенно, что Полли с ног до головы, казалось, залилась краской смущения.
Конечно, языком Нэсти сумел сделать гораздо меньше, чем сделал бы своей еще твердой мужской плотью. Однако сейчас Полли испытывала такое наслаждение, которого прежде не знала: ей казалось, что она умирает, растворяясь в блаженстве.
– Хочу тебя… – прошептала она, наконец. – Пожалуйста, возьми меня, давай займемся любовью!
– Этим мы с тобой и занимаемся.
– Ты знаешь, что я имею в виду, чего хочу.
– Да, знаю. – Он дождался, когда она успокоится, затихнет.
Потом сказал:
– И я хочу того же, но не сегодня, любовь моя.
– Почему, Ксавье?
– Не сегодня. Не предлагай мне заняться с тобой любовью, пока я не заставлю тебя забыть о том, что ты не хотела этого делать.
