– Фэйф, дорогая, – прикоснулась к ее руке Верна. – Ты хорошо себя чувствуешь?
– Конечно.
– У тебя нет жара? Правда, Ви, она горит?
Фэйф издала нервный смешок и поклялась больше не смотреть на Далтона.
– Ты права, Верна, – откликнулась сердобольная Ви.
– Это все от солнца, – пробормотала Фэйф, не желая признаваться даже самой себе, в чем истинная причина ее состояния.
– Ну, если ты так считаешь…
– Не стоит беспокоиться.
Виола притащила огромную коробку с длинными разноцветными лентами.
– Смотрите, идет наша охотница на мужчин.
– Ви, как тебе не стыдно! – покачала головой Венита, но не удержалась от усмешки. – Однако точно подмечено.
– Я заполучила еще трех мужчин для парада, – едва появившись на пороге, заявила «охотница».
– Сюзетт, дорогая, как это чудесно, – улыбнулась ей Верна. – Как это тебе удалось?
– Интересно, что – и с кем – ей пришлось сделать для этого, – пробормотала Барбара Джин, хозяйка салона красоты.
– Барбара Джин, ты злющая, как сиамская кошка.
– Я знаю. Мяу.
– Ты так же знаешь, что все мужчины младше пятидесяти всегда приглашаются на парад. Малышке Сюзи нужно было только попросить. Никто не откажется от участия в параде.
– Ей не нужно было просить. Сюзи просто любит мужчин, вот и все. Я выведаю, каким способом она их «просила», и расскажу вам в следующую среду на очередном заседании.
– Надеюсь, у тебя это получится.
– Венита, как не стыдно!
– Нечего меня стыдить. Тебе ведь тоже не терпится узнать, как и всем нам.
– У девочки просто развито чувство гражданского долга.
– Вероятно, это гражданский долг заставляет ее не пропускать мимо себя ни одного мужчину.
– Ну и что, она правильно делает, – для пущей важности Венита кивнула головой.
– Что?!
– Жизнь слишком коротка. Никто не знает этого лучше нас, да, сестрички? Я хочу сказать, если маленькая Сюзи обожает всякое Божье создание в брюках, она должна и дальше продолжать наслаждаться жизнью, пока не превратится в сморщенную сушеную грушу, как я, например.
– Венита, – запротестовала Фэйф. – Вы вовсе не похожи на сморщенную грушу. И никто из вас не похож.
– Нет, так и есть. Мы перезрелые старые девы, за исключением разве что Виолы.
– Что это значит? – потребовала объяснений Ви.
– Ты единственная из нас была помолвлена, дорогуша. И никогда не рассказывала, что произошло той ночью, когда ты вернулась домой только на рассвете.
На лице Виолы появилась мечтательная улыбка.
– Какая была ночь!
– Расскажи, – прошептала Верна. Улыбка Виолы стала хитрой.
