Выбравшись из тесного коридора, Ганке и Болдырев оказались в довольно просторной комнате с низкими неровными потолками.
– Гляди, Валентиныч, – произнес Болдырев, – здесь все окна закрыты ставнями, значит, можно свет зажигать.
– Дело за малым, – отвечал Ганке все тем же ворчливым тоном, – выключатель надо найти.
– А чего его искать-то, – возразил Сергей, – вот же он, прямо у двери.
Луч фонаря осветил выключатель.
– Так что же ты телишься! – возмутился Валентин Валентинович, – включай его, а то с твоим фонарем ни черта не разглядишь.
Болдырева начал раздражать тон, с которым говорил с ним Ганке, ему даже захотелось послать напарнику какое-нибудь «доброе» пожелание, вроде того, что лучше бы тот стукнулся не коленом, а головой. Но включив свет, Сергей позабыл о своем намерении.
– Вот это да! – Болдырев даже присвистнул. – Да у них тут самая настоящая лаборатория.
Вдоль каждой из четырех стен комнаты были длинные столы, уставленные всевозможными пробирками, мензурками, колбами и другими приспособлениями, которыми пользуются в химических лабораториях.
– Смотри, какая у них тут светомаскировка, – Болдырев указал на окна, которые были завешаны черным брезентом.
– Теперь уж сомнений нет, они тут не самогонку гнали, – сказал Ганке, внимательно изучая все, что находилось на столах.
– Ты думаешь, это наркотики? – предположил Болдырев.
– Я этого не говорил, – Валентин Валентинович оторвался от созерцания колбочек и пробирочек и внимательно посмотрел на напарника.
– Но ты так подумал? – не отставал от него Сергей.
– Я, видно, не так быстро соображаю, как некоторые, – съязвил Ганке, которому почему-то не хотелось признаваться, что его подозрения мало чем отличались от подозрений Болдырева.
Сергей подумал было, нужно позвонить начальнице и доложить ей обо всем обнаруженном на даче. Но слова Ганке заставили его забыть о своем намерении.
– Нужно прояснить, какие именно опыты они здесь ставят, – произнес Валентин Валентинович, – собрать все колбочки и протереть все поверхности специальным составом, а потом отвезти на экспертизу.
Говоря все это, Ганке поставил вой чемоданчик на пол, открыл его и стал доставать из него все свои причиндалы.
– Вот ведь, какие осторожные, паразиты, – ворчал он, – все шито-крыто. Ни одного порошка, ни одной жидкости не оставили. Вся посуда пустая, – заметил Болдырев, осторожно приподнимая за самый верх колбы.
– А ты что, хотел, чтобы они тут тебе все оставили, да еще и записочки приложили, в какой мензурке какое вещество лежит? – продолжал ворчать Ганке.
