– Привет, Лелька, – плюхаясь рядом со мной на лавку и обнимая за плечи, произнес Дрюня.
– Привет, алкоголики, – усмехнулась я, скидывая его руку. И так жарко. Серега примостился рядом.
– По какому поводу выпиваем? – полюбопытствовала я
– Поминаем Екатерину Павловну, царство ей небесное, – скорчил Дрюня скорбную мину, хотя до этого о существовании Екатерины Павловны на свете только догадывался. Поскольку знал Лариску. – Хорошая женщина была.
– Да, хорошая, – ответила я, в упор глядя на Юдина. – Только жадная, правда?
Юдин вздрогнул и поднял на меня глаза, в которых была боль.
– А ты с чего это взяла? – хрипло спросил он.
– Ну в смысле взаймы никогда не давала, – ответила я не отводя глаз.
Юдин не ответил.
– Ну, зачем говорить плохо о мертвых, – встрял Дрюня Мурашов. – Тем более про такую хорошую женщину. Ей только цветы носить на могилу ведрами. У тебя, кстати, два червонца нет взаймы?
– Цветы, что ль, нести собрался? – усмехнулась я.
– Остришь? – обиделся Дрюня. – Я просто помянуть хочу по-человечески!
– Нет у меня двадцатки, – ответила я. – Вон Сергей знает, как тяжело сейчас взаймы взять, правда, Сережа?
Юдин угрюмо посмотрел на меня.
– Чего ты к мне цепляешься? – спросил он.
– А того! Скажешь, ты не приходил к Екатерине Павловне денег взаймы просить?
– Ну приходил. И что теперь?
– А то, что после твоего прихода ее никто не видел живой, вот что! И соседи слышали ваш разговор. И подтверждают, что велся он на повышенных тонах. И милиция об этом не знает только потому, что соседки дома не было. Но теперь она собирается пойти и честно обо всем рассказать, ясно? И явно найдутся еще свидетели, которые тебя видели. И тогда тебе хана, понял? Ты влип, парень! И не смотри так угрожающе! Соседка уже всем успела рассказать, что видела тебя, ясно? Так что если ты и ее задумаешь убить или меня, это будет пустой тратой времени!
Я сама удивилась собственной злости. И чего я так взбеленилась? Мне хотелось выглядеть уверенной в себе и жесткой, поэтому я лихорадочно вспоминала все крепкие выражения, слышанные когда-либо мной от Полины, и боялась, что скоро их запас иссякнет.
Пальцы Юдина, сжимающие почти истлевший окурок, побелели. На лбу выступили капли пота. Он недоверчиво посмотрел на меня.
– Ты чо… – с трудом произнес он, выбрасывая окурок и доставая новую сигарету, – ты… серьезно?
– Да куда уж серьезнее! Ты – подозреваемый номер один, поэтому советую тебе быстренько признаться, куда девал сокровище убиенной тобой тещи?
