– Девочки, пора готовиться к съемке, – прервала их Джуди. – Будем фотографироваться в столовой султана.
Она провела Лили и Санди в небольшую комнату, стены и потолок которой были украшены позолоченными рельефами с изображением лилий и роз, персиков и гранатов. Фотограф с озабоченным видом изучал показания экспонометра.
– Боюсь, что вся эта буйная флора на фотографиях выйдет размазанной, как овсянка по тарелке.
– Тогда давайте сделаем несколько кадров во дворе возле гарема. Там нормальное освещение, – предложила Джуди.
После того как съемка была закончена и пленка отправлена в аэропорт, Санди с фотографом вернулись во дворец, чтобы еще раз его спокойно осмотреть.
– В конце концов, милая, – заявила Санди, когда они с Лили выходили из сокровищницы султана, – не так уж часто мне доводилось видеть рубин величиной с голубиное яйцо.
Попрощавшись с Санди, Джуди и Лили уселись в автомобиль, с облегчением сбросили с ног туфли и попросили отвезти их на Большой базар.
Когда они уже выходили из машины, изящная, из змеиной кожи сумочка Лили соскользнула с плеча, раскрылась и все содержимое высыпалось наружу: серебряная мелочь, блеск для губ, письма… Лили стала поспешно запихивать все обратно, но Джуди успела заметить письмо в авиаконверте.
– Не спеши, Лили! – голос Джуди дрожал от гнева. – Он все еще тебе пишет, да?
Лили уже открыла было рот, чтобы ответить, но промолчала. В конце концов, все, что бы она сейчас ни сказала, прозвучит ложью.
А Джуди не могла сдержаться:
– Неужели ты думаешь, что я не узнаю почерк своего любовника, хотя бы и после стольких месяцев?
– Джуди, я не могу заставить Марка не писать мне. Но я-то с ним не поддерживаю отношений. И у нас с ним никогда ничего не было, ты же знаешь…
– Но он хочет тебя, Лили, не правда ли? А меня он больше не хочет! – Джуди понимала, что ей необходимо остановиться, но теперь уже не могла: слишком долго она носила свои обиды в себе. – Не пытайся уверить меня, будто не знала, что Марк в тебя влюбился тогда, в Нью-Йорке. Не притворяйся, будто не знаешь, какое впечатление ты производишь на мужчин. Ты, Лили, – самый знаменитый секс-символ мира! – Джуди знала, что наносит удар по самому уязвимому месту дочери.
– Ты несправедлива, Джуди! За кого ты меня принимаешь?
Но Джуди уже окончательно потеряла контроль над собой.
Ее захлестнули ревность, отчаяние и страх:
– За женщину, которая способна соблазнить любовника матери и разрушить дело матери, вот за кого! – бросила она в лицо дочери.
