Но крик его тонул в общем шуме и воплях. Ираз не откликалась. Очевидно, в гареме её не было: перепуганные насмерть жены Гамида клялись, что впервые слышат о девушке по имени Ираз.
Повстанцы, что набились в гарем, тащили из комнат одежду, драгоценности и меньше всего думали об Ираз, хотя знали, что это дочь одного их товарища. Своими криками, беготнёй и руганью они мешали Исмету. Он, потеряв надежду найти свою наречённую, кинулся к выходу.
Здесь ему повезло, — столкнулся с толстым евнухом Али Резою, который старался спрятаться в тёмном углу.
Исмет, как коршун, вцепился в него, прижал к стене:
— Где Ираз, кизляр-ага?[65] Говори мне, где Ираз!
Выпученными от страха глазами тот смотрел на парня и не узнавал его, лишь что-то пискляво бормотал.
Исмет ещё раз повторил вопрос.
— Не знаю… Видит аллах — не знаю! — отвечал евнух.
— Я убью тебя, Али Реза, как вонючую свинью, и твой жирный труп сожрут шакалы, если ты не скажешь, куда Гамид дел Ираз! Ты слышал? Отвечай!..
Он замахнулся ятаганом.
Евнух вскрикнул и заслонился рукой.
— Я скажу… Я покажу тебе, добрый ага, — пропищал он, тяжко, как мешок, опускаясь на пол.
Исмету пришлось поднять и встряхнуть перепуганного кизляр-агу.
— Где она? Веди!..
По крутой лестнице евнух вывел юношу на чердак. Исмет, держа в одной руке факел, подталкивал евнуха сзади саблей. Перед входом на чердак Али Реза остановился и молча показал на большой деревянный шкаф.
— Где? — не понял Исмет.
— Открой шкаф, там есть ещё одни двери в потайную комнату, о которой мало кто знает. Ираз была там.
Исмет рванул дверцы шкафа, выкинул какие-то старые лохмотья, висевшие там, и действительно увидел двери. Евнух не врал. В замочной скважине торчал большой ключ. Исмет повернул его — двери со скрипом открылись.
— Ираз! Это я, Исмет! Ты здесь, Ираз? — крикнул он в темноту, не решаясь заходить, чтобы подлый евнух не запер его в этой комнате.
Темнота ответила ему молчанием.
Исмет посветил факелом. Красноватый свет выхватил на мгновение стройную девичью фигуру, белые руки, безжизненно висевшие вдоль тела, маленькие босые ноги.
— Ираз! — Из груди Исмета вырвался дикий крик и звонко прокатился под карнизами. — Ираз!..
Насмерть перепуганный Али Реза кувырком помчался вниз.
Ираз молчала. Тонкая верёвка, как струна, затянула ей шею. Исмет взмахнул саблей — и девушка упала ему на грудь. Её холодное тело показалось юноше таким чужим и тяжёлым, что он чуть было не уронил его.
Он нёс её осторожно, как ребёнка, заглядывая в полуоткрытые глаза, а из груди вырывались горячие слова:
