— Разрази меня гром, — снова загремел великан, — если эти новички, эти хлопы не заняли моего места! Это же такое свинство — припереться в чужую хату и занять лучший уголок, проше пана! Эй, хлоп, — толкнул он ногой Квочку, скрючившегося в углу, — освобождай место!
Тот сонно хлопал глазами. Недовольно буркнул:
— А ты что за птица?
— О, стонадцать дзяблов![27] Он ещё спрашивает! Здесь каждый знает пана Спыхальского… Потомственного шляхтича! Я был войсковым товарищем маршалка[28] Яблоновского, проше пана! А какой-то хлоп смеет называть меня птицей! Га?!
— Ну и что с того, что ты войсковой приятель маршалка Яблоновского? Невелика цаца! А я вот Гервасий Квочка… Слыхал?
— Не приходилось, проше пана, — на минуту смутился пан Спыхальский.
— То-то и оно! Ты про меня не слыхал, а я про тебя не слыхал. Не знаешь, что за человек перед тобой, а кричишь! Негоже так, пан.
— Так, проше, кто же вы будете?
— Бывший холоп твоего любимого маршалка Яблоновского, чтоб его гром сразил! Потом вольный крестьянин, хлебороб, так как бежал я из Закопаного на свободные земли… Теперь и ты и я — рабы турка Гамида. Выходит, мы одного поля ягоды… Так что не важничай, пан, а ложись рядом в эту берлогу и спи, если хочешь спать. А нет — ложись там, где стоишь, и не мешай людям сил набираться.
— О матка боска! — подскочил пан Спыхальский. — То пан есть земляк? Из Закопаного? Что же пан сразу не сказал? Прошу прощения, пан Квочка. Что нового в Закопаном?
— Как давно пан оттуда?
— Уже два года.
— А я — четыре… Так что пан мало от меня узнает про своего маршалка… Разве что пану интересно послушать, как я с товарищами когда-то отдубасил пана маршалка розгами…
— О! Как то было?
— А так. Надумал я с друзьями бежать в степи. Но не хотелось расставаться с паном не попрощавшись. Надо вам сказать, с ним была у меня сердечная дружба: он частенько гладил мою холопскую спину плетьми, а я пускал иногда на его стога и скирды красного петуха. Как раз случилось так, что должок за мной оставался. Как же уйти от пана, не рассчитавшись с ним? Вот я и подговорил хлопцев подстеречь пана. Встретили мы его у самой Матвеевой пасеки. Пан Спыхальский помнит тот лесок в долине, что по дороге из Закопаного к хутору Круглик?
— О так! Разве можно забыть то райское место? Во всем Прикарпатье, наверное, не найти красивее. Самой природой, проше пана, оно создано для любви…
— Вот то-то и оно, так же думал и пан маршалэк. И не только думал, но и был влюблён там в жёнку одного шляхтича, что жил вблизи Закопаного. Вот мы и подстерегли его, когда он к ней ехал верхом. Один схватил коня, придержал, а я с товарищем стянул ясновельможного пана на землю, содрал с него штаны, положил голым пузом на муравейник, а с другой стороны хорошенько всыпал березовой каши…
