Выехав на холм, Звенигора оглянулся на чёрную от дыма долину и повернул на север.
Чтоб не встретиться с татарским отрядом, взял немного в сторону от знакомой дороги, поехал окольным путём. Вскоре наткнулся на большое село, в конце которого в излучине степной речки стояла крепость. На свеженасыпанном валу желтел крепкий дубовый частокол. В середине — добротный дом с разукрашенным крыльцом и деревянными сараями, колодец с высоким журавлём.
«Вот это построил кто-то! — подумал Звенигора. — За такими стенами можно отсидеться не то что от орды — орда не любит брать крепости приступом, нападает на беззащитные крестьянские дворы, — и от кварцяного[11] войска и от янычар!»[12]
Он спустился вниз и остановил коня у родника. В ветхом, зеленом от мха корыте голубела прозрачная холодная вода. Конь смаковал её, цедя сквозь зубы.
По улице проскакали четыре всадника. Передний — в тёмном жупане из тонкого сукна, с дорогой саблей на боку — показался Звенигоре знакомым. Где-то он уже видел это бледное треугольное лицо с крепко сжатыми губами. Но вот где, припомнить не мог. Сзади мчались слуги.
Подошёл пожилой крестьянин с деревянными вёдрами на коромысле. Издалека скинул шапку перед казаком, поклонился:
— Дай бог здоровья!
— Будь и ты здоров! — ответил Звенигора и показал нагайкой на крепость. — Кто это тут замок построил?
— Нашёлся такой, — уклончиво начал крестьянин, но, увидев открытое лицо и доброжелательный взгляд, добавил: — Петро Чернобай… Дорошенковского полковника Якима сынок… Хотя молодой, а жила! В паны лезет!.. Вот и построил… чужими руками…
«А-а, Чернобай… Так это он проскакал только что», — подумал Звенигора, его-то он действительно встречал и раньше.
Два года тому назад Чернобай приезжал на Запорожье с письмом от правобережного гетмана Петра Дорошенко. Чернобай держался высокомерно, и запорожцы пригрозили привязать его к лошадиному хвосту, если он не уберётся ко всем чертям из Сечи.
Видя, что горячие головы могут исполнить угрозу, Серко приказал Звенигоре с десятком казаков проводить Чернобая в степь и там отпустить на все четыре стороны: посланец все-таки!
— Знаю такого, — сказал Звенигора и, вспомнив опустошенный татарами хутор, добавил: — Однако вы напрасно на него в обиде… В окрестностях рыскают татары, в крепости можно переждать лихое время.
— Татары? Где? — Крестьянин вздрогнул.
— Камышовку спалили… Я чуть было не наткнулся на их конный отряд. Всех увели в неволю. А младенцев и стариков перебили…
