- Вы с ума сошли! - закричала Маша. - Вы мне руку сломали! Я на вас в суд подам!
Бурый опять уселся и замер, как монумент. Кулаки выложил на колени - вместо всяких аргументов. Ну, допросится она, подумал я. Этот не то что руку, он и шею легко свернет. Ох, не накаркать бы…
Так они и сидели: он явно ни о чем не думал, она же думала, как сбежать из подвала.
Я уже достаточно изучил свою дуру. Она никогда не смотрела хоть на дюйм дальше собственного носа. Допустим, ей удастся сбежать, ну и что? Завтра же разъяренная Анжела явится не в салон, а к ней домой, и еще неизвестно, кого она с собой приведет. Всю жизнь имея дело с документами и занимаясь в молодости розыском несостоятельных должников, я знал, насколько это непросто. А в том, что дура, сбежав, попытается спрятаться у себя дома, я не сомневался.
- Что за черт! У меня клиенты на прием записаны, два гадания и снятие порчи, никто не идет! - сказала она Бурому. - Заблудились, что ли?
Это опять было вранье. Хотя заблудиться тут несложно, проходной дворик у нас - подлинный Тезеев лабиринт.
Бурый промолчал, и она перешла в наступление, тыча кровавым когтем в двускатный рекламный шалаш:
- Слушайте, вы! Вы мужчина или нет? Вытащите этого козла на улицу!
- Сами тащите, - ответил Бурый.
- Я женщина! - гордо сказала моя дура. - Я его поднять не могу! А вы - запросто! Поймите, не придут клиенты - не будет денег!
Бурый подумал, встал и взялся за рекламный шалаш. Приподнял, опустил и нехорошо посмотрел на дуру.
- Он же легкий.
- Это для вас - легкий. А я женщина, мне его не пошевелить.
Я знаю человеческую натуру. Если кому-то по меньшей мере трижды сказать одно слово, оно обретает силу… впрочем, об этом я уже вспоминал… Так вот, дура уже трижды назвала себя женщиной - того и гляди, Бурый поверит!
Конечно, если ее отмыть, одеть в обычное платье, убрать эти страшные вороные космы, а главное - зашить рот воловьими жилами, она будет привлекательной женщиной средних лет, и какой-нибудь вдовый вечный подмастерье мясника или плотника обретет свое непритязательное счастье. Только теперь, насколько я понимаю, мужчины этой породы жениться не хотят - они и так могут прожить без забот.
Бурый молча выволок стенд в прихожую и начал пропихивать в дверь. Моя дура была наготове - сразу подтащила кресло поближе к окну, забралась на него и отдернула синюю в звездочках штору.
- Ой, блин… - прошептала она, подоткнула подол и поставила ногу на спинку кресла.
Я понял ее замысел. И ужаснулся последствиям.
