- Заговоренные клады только в сказках бывают, а у нас простые. Всего делов - взял заступ да выкопал.
- Далеко идти?
- Не, туточки он. За деревней - жальник, там он и закопан.
- Тогда пошли.
Жальник - насыпной курганчик неведомых времен, находился поблизости. Когда-то он был разрыт, да ничего не нашли гробокопатели, кроме угольев да битых черепков. Однако разговоры, что лежит там золотой посуды сорок пудов и яхонтов полпуда, не утихали. Приписывали клад разбойнику Кудеяру, хотя кто таков Кудеяр, сказать уже никто не мог.
Злыдень привел Пахома не к самому жальнику, а малость в сторону, где возле старой грудницы никому не приходило в голову ворошить землю.
- Тут он.
- И глубоко зарыт? - спросил Пахом, оглядывая груду стащенного с окрестных полей камня.
- Как положено, три аршина.
- А это, часом, не могила?
- Нет, клад чистый. Ты еще радуйся, что он тут, а не под самой грудницей. Вот бы где помучиться пришлось - камни растаскивать!
- Тут крапивы полно!
- Я ее здесь не сеял, - сообщил злыдень. - А ты что, Пахом Ав-деич, никак одетым копать вздумал?
- А как надо?
- Говорят, добрые люди за сокровищами голышом ходят.
- Прохожие увидеть могут!
- А ты думал, с чего такие вещи ночами делаются?
Куваротов поглядел на закатное солнце, на пустую дорогу, плюнул и принялся раздеваться.
- Исподнее тоже снимать?
- А как же! Ты на меня погляди: в чем мама родила, в том и бегаю.
- Так ведь крапива!
- Я тебя не неволю. Не хочешь - не копай.
Пахом Авдеич, чертыхаясь и постанывая, полез в крапиву. Белея телом, долго утаптывал указанное место, отбрасывал жгучие стебли лопатой. Злыдень, забравшись на верхушку грудницы, уселся на самом большом камне и осматривал окрестности.
- Копай спокойно, Пахом Авдеич! - призывал он. - На дороге никого.
Повертелся, умащиваясь поудобнее, пробормотал под нос:
- Надо же, как ловко придумалось: голым клад в крапиве искать… Уже и самому кажется, что так и должно быть.
- Что ты там бормочешь? - подал голос Куваротов.
- За дорогой слежу. Все тихо, никого нет.
- Что-то непохоже, чтобы здесь прежде копали. Земля плотная.
- Слежалась за столько-то лет. Сам же просил, чтобы клад был старинный. Тут, когда татары подходили, один богач свое добро спрятал. А выкопать стало некому.
- Какие татары? Тут их вовек не бывало!
- Вовек - не бывало, а пять веков тому - так очень даже. А ты копай веселее, а то сейчас ребята коней в ночное погонят, заметить могут.
Некоторое время было тихо, только Пахом пыхтел, выбрасывая землю из ямы. Наконец сказал:
