— Нет правила без исключения.
— Так можно доказать все, что угодно, — Алвис помолчал с минуту, потом продолжал. — Надо бы нам завтра же установить личность этого типа.
— За час сделаю. Мебель наверняка свезли в ближайший скупочный пункт, и магнитофон тоже…
— Судя по описанию одежды, он нездешний.
— Может, и нездешний, но выпущен здесь.
— Завтра узнаем.
Медленно подошел троллейбус. Алвис остался у задних дверей, потому что до его дома было две или три остановки.
Вася — Кот носил в воровском мире титул «ломом опоясанный», что по шкале аристократов голубой крови соответствовало какому-нибудь мелкому захудалому баронету, которому несоизмеримо далеко до графа, лорда или фюрста. По «специальности» он был «сонник» или «форточник», потому что по ночам бродил с приставной лестницей и кормился тем, что давали ему открытые форточки. Лестницу он оставлял в каком-нибудь дворе и обходил квартал, примечая, где открыты форточки или окна. По качеству занавесок и еще кое-каким приметам он решал, куда выгоднее забраться. Обычно он соблазнялся пиджаками и платьями, наброшенными на спинки стульев, будильниками, женским бельем и туфлями. Люди оставляли открытыми форточки и окна в спальнях, он забирался туда и с нежностью глядел на спящие женатые и неженатые пары, за что и получил прозвище «Кот». Идти в другие комнаты он не решался.
Вася — Кот перевидал столько голых доступных и недоступных женщин, столько спящих венер, что умей он рисовать, мог бы теперь без модели написать целую выставку картин.
Работа с «форточками» носила сугубо сезонный характер: Вася крал обычно летом, летом же его брали, и он получал по суду срок — ровно два или три года, как нарочно — чтобы он мог выйти на свободу опять летом. Обычно он выдерживал на воле около месяца, потому что за старые тряпки у скупщиков много не получишь, и рисковать приходилось каждую ночь.
Позже в одном из городов средней России он сообразил, что выгоднее красть и продавать продукты, выставленные за — окно на холодок. Он сделал лестницу, по которой можно было взобраться до третьего этажа, вооружился мешком и начал совершать набеги. Обычно ему удавалось набрать с полдюжины ощипанных кур, а то попадался гусь или яйца, и старушки на базаре уже считали его опасным конкурентом. Ходили слухи, что он из бывших кулаков, что сестра его живет неподалеку от города, но в колхозе не работает, потому что у самой хозяйство — около тысячи птиц, и на рынке ее без очереди снабжают кормом. Так нежданно-негаданно Вася обнаружил в себе талант торговца, дремавший в нем без всякой пользы почти сорок лет. Сверкая золотыми зубами, он взывал на всю площадь:
