— Может, ты знаешь, что я отпираю этим ключом? — он сунул злосчастный ключ под нос Алвису.
— Я же не знаю, что запирают остальными, — уклончиво ответил Алвис.
— Вот появятся у тебя в доме две полуторагодовалые внучки, тогда поймешь. Боюсь, скоро не останется места, где можно что-нибудь спрятать от них. Не помню, каким я был в их возрасте, но клянусь, таким непослушным — никогда.
Из — за того, что кабинеты были смежные, Алвис стал кем-то вроде секретаря Конрада. Время от времени дверь его кабинета открывалась и в нее просовывалась чья-то голова:
— Полковник есть?
— Старик у себя?
— К товарищу Конраду можно?
Другие же просто кивали на дверь, что означало: «Как настроение у Старика? Стоит к нему толкнуться?»
Ошибочно было бы утверждать, что Алвиса радовало создавшееся положение. Оно действовало ему на нервы. Когда же терпение у него лопалось, он кричал:
— Только не забудьте принести мне в Женский день цветы и шоколадку! Ведь другим секретаршам вы носите!
Когда Конрад, Алвис и Юрис возвращались с совещания, Алвис предложил пройти прямо в кабинет Конрада, через вторую дверь:
— Тогда наверняка не станут беспокоить!
— Чай пить будем? — спросил Конрад, когда они заперлись.
Юрис равнодушно пожал плечами. Он знал Конрада достаточно хорошо, но здесь был впервые. Довольно просторный и почти пустой кабинет не очень-то ему понравился.
— Ваше заявление, конечно, шокировало публику, но, по-моему, все не так страшно, — Алвис поставил чайник с водой на электроплитку.
Конрад достал чайницу и смешивал разные сорта чая.
— Точно, как у русских купцов, — сказал Юрис.
— Это ты про чай? — спросил Алвис и тотчас добавил: — Почему не как у английских лордов или китайских мандаринов?
— Мандарины пьют зеленый чай.
— Мы тоже могли бы угостить тебя зеленым, — проворчал Конрад. — И сахар сэкономили бы. Рассказывай о таксомоторном парке.
Когда Юрис закончил свой рассказ, Алвис подумал, что Юрис, наверно, не спал всю ночь. Почти что так оно и было.
Собрав сведения о часовом мастере Дуршисе, Юрис с двумя помощниками помчался в таксомоторный парк в надежде застать шоферов, с которыми Людвиг Римша заступил на смену.
Юрис стоял рядом со сторожем и проверял номера въезжавших машин — у диспетчера он отметил те, которые были в одной бригаде с Римшей. Римша работал в этой бригаде со дня поступления в таксопарк, и шоферы должны были хорошо знать его.
Машины, подмигивая желтыми, круглыми, как у рыси, глазами, выныривали из темных переулков и застывали у ворот, словно опять готовясь к прыжку. В краткие мгновения остановки сторож и шофер совершали необходимые формальности, а Юрис предупреждал водителя, что хочет сказать ему несколько слов.
