Как подметилаЕлена Мурашова, разбирая сочинения В. Калашникова, “все деятели паранауки оченьлюбят упражняться в лингвистике, причём все они исповедуют один нехитрыйпринцип: звучит похоже — значит, одно и то же” (“Литературная Россия”, 2004, N46). Мы видели, что М. Аджи здесь не исключение. И свои лингвистическиеупражнения он, конечно же, не ограничивает попытками истолковать на тюркскийлад фамилий “Минин” и “Пожарский”. Вообще, его конёк не столько ономастика,сколько топонимика. И хотя в своей книжке “Мы — из рода половецкого!” Аджискромно поясняет: “Я не лингвист и никогда не занимался топонимикой” (с. 15),на практике он исхитрился отыскать тюркские названия едва ли не по всейЕвропейской России.
М. Аджи,конечно же, не владеет научной методикой подобных исследований, аруководствуясь одними созвучиями, с таким же успехом можно найти “тюркскиекорни” в топонимах Южной Америки и Австралии, а немецкие — в Сибири: почему бы,например, название города Сургут не вывести от “зер гут” (“очень хорошо”), ареки Зея — от “зее” (“море”, “озеро”)?.. Ущербность подобного подхода не тольков конкретных ошибках автора — например, в причислении к тюркским ираноязычныхтопонимов, унаследованных от скифов, сарматов и алан. Даже имея дело с явнымитюркизмами, М. Аджи делает из факта их распространения неверные выводы:простирает границы Золотой Орды в ХIV веке до Москвы-реки (монографию В. Л.Егорова “Историческая география Золотой Орды в ХIII-ХIV вв.” он, конечно же, нечитал), отказывает славянам во владении рядом ремесел и т. д.
Тюркскиенароды издавна жили на территории Восточной Европы бок о бок со славянами,тесно контактировали, смешивались с ними, поэтому наличие в русском языкемножества тюркизмов (как и заимствований из языка балтских, финно-угорских,германских, скифо-сарматских племён) — явление вполне закономерное, особенноесли учесть длительную (два с половиной века) политическую зависимость Руси оттюркоязычной Золотой Орды и поныне неискоренимую склонность русского человека купотреблению “иноземных” слов вместо родных. Но это не даёт основанийсчитать восточнославянские народы менее самобытными и менее даровитыми, чемтюркские, и, кстати, вовсе не означает, что за каждым заимствованным словомскрывалось и ранее незнакомое русским понятие. Хрестоматийный пример -заимствование восточными славянами от своих ираноязычных соседей (сарматов иалан) слов “топор”, “собака”, “хорошо”. Чем они показались нашим предкам лучшеисконных “секира”, “пёс” и “добро”?..
