Мисс Викторина поспешила открыть дверь. Навстречу ей вышел огромный черный кот и стал тереться о ее ноги. Она взяла его на руки и сказала:
– Уголек, мой дорогой мальчик, как поживаешь?
Он мяукнул, потерся головой о подбородок мисс Викторины и запрыгнул ей на плечо и улегся там наподобие меховой горжетки. Мисс Викторина погладила кота. А потом предупредила Пома:
– Смотри, не ударь его светлость головой о косяк, Пом. Мы ведь не хотим, чтобы наш сеньор рассердился.
– Не-а, мэм, нам это ни к чему.
Пом внес завернутого в парус лорда Нортклифа в дом и подождал, пока Эми бросит на пол плащ лорда и зажжет фонарь. Перед гостиной был холл, и из него темный коридор вел в спальню. Но Эми повела всех на кухню в задней части дома. Оттуда Пом, наклонив голову, спустился в погреб. Лорд Нортклиф не пошевелился.
В вырубленной в скале под домом небольшой комнатке Эми и мисс Викторина обустроили жилье для его светлости. Конечно, не такое великолепное, как в особняке, в котором жил лорд Нортклиф, но вполне приемлемое на те три или четыре дня, которые ему придется провести здесь. В комнате находились узкая железная койка и стол, таз и кувшин с водой и корзина, полная пыльных книг. Под кроватью стоял ночной горшок. Меблировку завершало кресло-качалка.
В стену у кровати были вбиты железные наручники. Эми сама отважилась спуститься в темные подвалы замка, чтобы их добыть. Многочисленные орудия пыток, сваленные в тех подвалах, были покрыты ржавчиной. Эми выбрала эти наручники, а потом оттерла их с помощью какого-то жира. Выбор оказался удачным – наручники были крепкими. К тому же в замке торчал ключ, и он поворачивался.
Вообще-то она не собиралась держать здесь лорда Нортклифа дольше, чем это было необходимо.
Пом опустил лорда Нортклифа на соломенный тюфяк и снял с него парус.
Эми передала фонарь мисс Викторине и приложила пальцы к горлу лорда Нортклифа в том месте, где билась жилка. Сердце его светлости стучало так сильно и ровно, и от него исходило такое тепло, что можно было подумать: где-то на подсознательном уровне он понимает, как его унижают, и таким образом выражает свой протест.
Она поспешно отдернула руку.
– Слава Богу, он жив.
– Слава Богу, – повторила мисс Викторина.
Она настаивала на том, что ей надо нарядиться, лорда Нортклифа перенести в ее дом, будто он гость, а не жертва. Теперь на ней был ее самый лучший плащ лилового цвета с воротником из видавшего виды горностая. Мурлыкающий кот добавлял элемент элегантности. Седые волосы мисс Викторины были уложены в прическу по моде пятидесятилетней давности; с помощью Эми она немного подкрасила щеки и губы. Над верхней губой красовалась мушка, а брови выщипаны в тонкую изогнутую линию.
