– Только этого не хватало, черт возьми! Апломба ему не занимать!
– В этом его уязвимость. Он сам ее раскрыл, – сообщил японец. – Он страдает мегапоманией, то есть манией величия, и испытывает глубокое презрение к себе подобным. Воспользуемся его психологическим заблуждением. Действительно, недооценивать своих противников – это большой недостаток.
– Что вы собираетесь делать?
– Принять его предложение, – холодно сказал Судзуки.
– Вы хотите сказать, что будете на него работать?
– Вот именно.
– Вы же не считаете его дураком?
– Он только что доказал, что он ни в чем не сомневается.
– Но если вы придете к нему с пустыми руками, он вас уничтожит.
– Кто вам сказал, что я приду с пустыми руками? – спросил Судзуки.
– То есть?
– Я приму предложение господина Икс, – подтвердил японец с трагической решимостью.
– Вы продадите секреты Энгельберга?
– Я брошу вызов.
– Но это чистое безумие! – воскликнул Зайдер.
– Не стану отрицать, – ответил японец. – Но вы не понимаете суть проблемы. Этот человек глубоко оскорбил меня, он задел мою честь, предложив мне продаться ему. Я должен смыть этот позор. Мои предки были самураи, я – сын самурая. У нас не шутят с честью. Я отдаю себе отчет в рискованности предприятия. Но я говорю: «Меня оскорбили». Это оскорбление должно быть смыто кровью: один из нас должен уйти. Согласно кодексу Бушидо,[1] другого выхода нет. Он или я. Один из нас должен исчезнуть. Мне хочется, чтобы это был он. Эта возможность традиционно считается самым элегантным решением.
В отеле Судзуки ожидал сюрприз. Едва войдя в свою комнату, он испытал шок, увидев лежащую на кровати обнаженную женщину. Ее голова свисала с кровати, рука была опущена на ковер. На стуле лежало платье из набивного шелка.
Улла! Внезапно разбуженная, она не стала изображать из себя разгневанную фурию, а просто сказала: «Наконец-то ты вернулся!» Японец присел на край кровати и наклонился, чтобы поцеловать ее. Она привлекла его к себе и долго сжимала в объятиях, не произнося ни слова.
– Не беспокойся, – наконец сказала она. – Горничная не даст ключа первой встречной.
Затем она приподнялась и села, уткнув подбородок в колени.
По выражению ее лица японец сразу понял, случилось что-то серьезное.
– Дела плохи, – сказала она. – Мне угрожают.
– Тебя заставляют выдать патенты?
– Да, и, если я этого не сделаю, отцу не поздоровится.
– Звонили по телефону?
– Да.
Она добавила сдавленным голосом:
– Эти люди способны на все. Мне кажется, лучше им уступить.
