"Ты – смех и раскаянье…"
Патриции. "Ты – смех и раскаянье…"
Цезония. "Злость и порыв…"
Патриции. "Злость и порыв…"
Цезония. "Научи нас безразличию, рождающему любовь…"
Патриции. "Научи нас безразличию, рождающему любовь…"
Цезония. "Открой нам Истину этого мира, которой в нем нет…"
Патриции. "Открой нам Истину этого мира, которой в нем нет…"
Цезония. "И дай нам сил жить в величии этой Истины…"
Патриции. "И дай нам сил жить в величии этой Истины…"
Цезония. Пауза.
Патриции. Пауза.
Цезония (продолжает). "Осыпь нас дарами своими, освети наши лица огнем твоей жестокости и ненависти, беспристрастной до конца; открой глазам нашим твои руки, полные цветов и трупов…"
Патриции. "…твои руки, полные цветов и трупов…"
Цезония. "Прими блудных твоих сынов, раствори им двери в приют, лишенный твоей безграничной, мучительной любви. Даруй нам твою страсть, не ведающую предмета страсти, мучение, лишенное причины, и радость, у которой нет будущего…"
Патриции. "…и радость, у которой нет будущего…"
Цезония (очень громко). Ты – беспредельная и пылающая, бесчеловечная, но такая земная! Напои нас вином Равенства и насыть нас навеки в твоем черном, соленом сердце".
Патриции. "…напои нас вином Равенства и насыть нас навеки в твоем черном, соленом сердце".
Калигула, хранивший молчание все время молитвы, после ее завершения насмешливо фыркает и говорит звучным голосом:
Калигула. Хорошо, дети мои; ваша просьба будет исполнена.
Усаживается на пьедестал по-турецки. Один за другим Патриции становятся на колени, кладут оболы и, прежде чем уйти, выстраиваются в ряд, справа от помоста. Последний от волнения забывает положить обол и хочет отойти. Однако Калигула вскакивает на ноги.
Калигула. Ну-ка, ну-ка! Поди сюда, мой мальчик. Обожать – хорошо, но обогащать – еще лучше. Спасибо. Вот так – хорошо. Если бы у богов не было других богатств кроме любви смертных, они были бы такими же бедными, как бедный Калигула. А теперь, господа, вы можете идти и рассказать в Городе об удивительном чуде, свидетелями которого вам посчастливилось быть. Вы видели Венеру – воистину видели! – своими собственными глазами. И Венера разговаривала с вами. Идите, господа.
Патриции собираются уйти.
Минутку! Выходите левым коридором. В правом поставлена охрана, которой велено вас убить.
Патриции, толкаясь, устремляются к выходу. Рабы и музыканты исчезают.
Сцена вторая
Геликон грозит пальцем Сципион у.
Геликон. Ты все еще строишь из себя анархиста, Сципион.
