Дорога неуклонно уходила вверх. Очевидно, трубу проложили по склону довольно крутого холма. Дно усеяла спрессованная масса из позапрошлогодней листвы, сигаретных коробок, раздавленных в лепешку, битого стекла, чьи острые края сточило неумолимое время, потрескавшихся пластиковых бутылок, полусгнивших спичечных коробков и высохшей травы. Воздух пропитал запах разлагающегося тряпья и отсыревшего табака. Настолько густой, что глаза сразу защипало, а неопознанные предметы, валяющиеся тут и там, мигом приобрели расплывчатые очертания из-за выступивших слез. Может поэтому кругляшок выхода был почти неразличим, словно укутался в промозглый туман.
— Ну, — подала слева голосок Шумелка-Мышь. — Чего отстаешь? Давай живее. Там, за выходом, прячется знаменитый сырный подвал. Для нас, мышей. Остальным в нем делать нечего, запомни. Даже не знаю, с какой радости я позволяю тебе бежать со мной. Но все равно не отставай. Пусть даже в подвал тебе и не пройти. Интересно, где ты окажешься, выскочив из трубы?
«В Заоблачной Стране», — подумала Маруша.
Измятый пластик мерзко похрустывал под ногами. Сквозняк пронизывал трубу насквозь, и ему не помехой были ни мертвая мышь с замызганной веревкой на шее, ни полуживая от волнения птичка, ждущая неминуемой встречи со сторожем Междустранья.
— Скорее, скорее, — шептала Шумелка-Мышь, дрожа от напряжения.
— Если тебе невтерпеж, — вслух размышляла Маруша. — То почему ты не решалась прорваться раньше? Ни за что не поверю, что ты перестала бояться Того, Кто Сидит На Качелях, прямо сейчас.
— Конечно, нет, глупышка, — усмехнулась мышь. — Но теперь-то я бегу не одна.
— Тебе необходима была дружеская поддержка? — повела головой Маруша.
— Не совсем чтобы так, — усмехнулась Шумелка-Мышь. — Просто пока Тот, Кто Сидит На Качелях, разделывает тебя на части, я беспрепятственно прокрадусь в подвал. Ты даже не предста…
— Что-о-о?!!! — Маруша резко затормозила.
— Ой, дура я, дура, — мышка плюхнулась на землю, сокрушенно поджав лапки под себя. — Все-то выболтала. И при жизни-то не умела держать язык за зубами, а уж теперь и вовсе… Кто ни встреться, меня салом не корми, дай поболтать. Ладно, птаха, твоя взяла, можешь поворачивать обратно.
Мышиные бока вздымались от рваного дыхания. В трубе стало тоскливо и тихо.
— Я все равно пойду вперед, — негромко, но решительно произнесла Маруша. Мне надо пройти этой дорогой, даже если ее охраняет Тот, Кто Сидит На Качелях.
— О! — мигом встрепенулась мышь. — Замечательно! Надеюсь, никто не возражает, если я пристроюсь прямо за тобой.
