— Она уже зашла, — с нажимом сказала Зумки.
— Да? — Райлана хлопнула глазами еще раз. — А я и не заметила, как она уходила. Ты подожди здесь, Ингочка, мы только слетаем в…
Неожиданно Зумки оскалилась, молниеносно выхватила из сумочки маникюрные ножницы и тут же оттяпала из волос Райланы не самый маленький клок. Веселье сдуло пулей.
— Ты зачем! — распалилась Райлана. — Да ты знаешь, когда оно снова отрастет…
— Заткнись, — прервала ее Зумки. — Зеленоглазого можно либо победить, либо поменяться с ним. Инга не сражалась, а самолет у тебя. Вывод?
— Ну она… это… поменялась…
— Поменялась на то, без чего не может жить. А мы даже не в курсе, на что именно.
Блестящие глазенки Райланы призывно глянули снизу.
— Ингочка, а на что ты поменялась? Ну скажи нам, мы никому-никому…
— Отстань, — Инга рукой отодвинула настырную летчицу. — Получили самолет? Вот и летите себе.
Ей хотелось остаться одной, чтобы погрузиться в печаль по безвозвратной потере. Нет, конечно, когда-нибудь она привыкнет, но сейчас она желала в полной мере ощутить величину своего горя. И чтобы никто не мешал. Особенно из числа тех, чьи мечты вот-вот осуществятся. Райлана, напротив, возликовала, услышав разрешение улетать, и лихо развернулась к своей машине.
Из глубин Зумки вырвался львиный рык. Мелькнули руки с молнией раскрытых ножниц, и после громкого щелчка на сиденье упал еще один клок зеленых волос. Потерявшей цвета Инге он казался клубком спутанной полупрозрачной рыболовной лески.
— Опять! — взвилась Райлана, но броситься на алую летчицу не решилась.
— И не в последний раз! — грозно пообещала Зумки. — Если тебя можно только так заставить хоть что-нибудь понимать.
— Молчу, молчу, — замахала руками Райлана и опасливо отодвинулась от подруги.
— Ингочка, — просяще обратилась Зумки к согнувшейся в печали девочке. — Ты только скажи, что больше не можешь делать? Или что не успела. Не надо много. Всего несколько слов.
— Не успела заглянуть в глаза соседской кошке, — тихо сказала Инга, смотря сквозь деревья и дома. — Теперь мне никогда не узнать, правда ли у сиамок они голубые.
— Понятно, — протянула Зумки, вглядываясь в лицо девочки. — Тебе поменяли палитру.
— Да что ты вообще понимаешь! — вскочила Инга (дедушка на соседней лавочке сложил газету и не отрывал взгляда от девочки, распекавшей пустую скамейку). Сказано вам — улетайте. Чего пристали! Ты мне что ли вернешь краски? Ты?
— А история с самолетом еще далеко не закончилась, — хмуро сказала Зумки, когда Инга смолкла и принялась утирать брызнувшие из глаз слезинки. Алые пальцы твердо сжимали ремень порывавшейся уйти Райланы.
