Просветленная обреченность…
Жутковато и смешно.
«Вот ведь оно что… Вот куда я попал!.. Место, где нельзя всерьез надеяться, страдать… немыслимо всерьез чего-то опасаться…»
Эта внезапная мысль поразила Колокольникова, и он долго еще как вкопанный стоял, удивляясь, на углу пустынного перекрестка.
Потом он пожал плечами и, сунув руки в карманы, двинулся неторопливо вдоль выцветших фасадов, вдоль рядов тополей, навстречу неведомому, которое было как будто бы всюду, а в общем-то - нигде.
Приближался вечер - судя по прогнозу погоды, мутный и неласковый, однако Колокольников все слонялся улицам, вышагивал, вглядываясь в витрины, в лица прохожих, пытаясь проникнуться духом, ритмом этого дальнего от всех центров уголка, но что-то мешало ему, не давало расслабиться, и тогда вдруг смятение охватывало его, он терялся, путался в собственных мыслях и ощущениях и принимался метаться по тротуарам, словно маятник - взад-вперед, взад-вперед, - точно замерзший бездомный пес, и день казался бесконечным и тягучим, будто праздничная речь, а в голове зудела, билась странная, назойливая, пакостная жилка: «Ну что я тут? Командировка ведь лишь повод, маскировка… И если не здесь, то где еще?.. А что, собственно, здесь? Что может быть еще?»
Можно было, конечно, пойти в городскую гостиницу, нумерованным ключом отомкнуть нумерованную комнату с нумерованной меблировкой, завалиться спать и поскорей забыться, выкинув всякий вздор из головы.
Но отчего-то не хотелось…
Чтобы отсыпаться и смотреть приятственные сны, из дома не нужно уезжать за тридевять земель. Напротив, дома-то как раз спокойней…
Можно было - не впервой ведь, право слово! - и по девочкам пойти…
Их не надо долго звать, искать и уговаривать - они всё сами, как велит копеечная их душа, ты только намекни… И плата здесь, похоже, небольшая…
Ах, пчелки незаметные, трудолюбивые, ангельские существа! Всегда, везде…
И тут вдруг чья-то ладонь мягко и вкрадчиво опустилась на его плечо.
Колокольников вздрогнул и обернулся.
- Добрый вечер, добрый человек, - поприветствовал его низенький толстяк, приподнимая шляпу и обнаруживая под ней лоснящуюся, как кожица спелого банана, лысину.
- Здравствуйте, - удивленно ответил Колокольников и машинально сделал шаг в сторону, будто намеревался уступить незнакомцу дорогу.
- Вы ведь приезжий, я так понимаю? - сверкнув золотым зубом, поинтересовался тот.
- Верно, приезжий, - рассеянно кивнул Колокольников. - А что?
- Да так… Вот, смотрю я, ходите вы все, ходите, словно что потеряли. Это, разумеется, имеет свой резон. Но… все еще не надоело?
