– Там, где я был, – сказал Таранов, – нет телефона.
Светлана вздохнула и ответила, повернув к нему лицо:
– Врешь ты все, Ванька… врешь. А я, как последняя дурочка, слушаю тебя. – Она повернулась на бок, прижалась к Ивану грудью с розовым соском. – Но всетаки я верю тебе, а не консьержке.
– Консьержке? – удивленно переспросил Таранов. – Что это значит?
– Это значит, что консьержка в подъезде рассказала мне о том, что в мое отсутствие ты жил в этой квартире… не один… с молодым парнем. Со значением рассказала.
– Ну и что? – начал было Иван, но потом понял и посмотрел на Светлану с открытым ртом… Она засмеялась, поцеловала его в ухо и сказала:
– Рот закрой, майор… Даже если бы сто консьержек сказали мне, что ты голубой, я бы не поверила.
Таранов изумленно помотал головой и потушил сигарету.
– Хочешь выпить, Таранов? – спросила Светлана. – Пива «Пит» у меня нет, но бутылка хорошего виски найдется.
Они сели в кухне пить виски. В слабо освещенной кухне звучал Первый концерт Чайковского, за окном шел дождь, и темный Финский залив остывал под октябрьским ветром.
– А что это за парень, Ваня? – спросила Светлана.
– Завтра, – сказал Таранов, – завтра мы навестим его.
Выл за окном ветер, и что-то жалобное было в его голосе. И что-то очень жестокое – тоже.
* * *
«Нива» стремительно шла по трассе «Скандинавия» на Выборг. Голый, облетевший лес стоял вдоль дороги. Полтора месяца назад Таранов ехал по этой дороге в противоположном направлении – усталый, опустошенный, с зарядом дроби в правой ноге.
– Этот парень живет за городом? – спросила Светлана.
– Да, – кивнул Таранов, – теперь он живет за городом.
Дворники смахивали с лобового стекла дождинки… Свернули на грунтовку. Дорога петляла меж сосен и валунов. Светлана поняла настроение Таранова – сидела молча.
Спустя полчаса впереди показалась серая полоска воды. Дорога стала совсем худая, Иван вел машину на первой передаче. Светлана поглядывала на него сбоку внимательно, тревожно.
Преодолев крутой подъем, «Нива» вскарабкалась на горку. Дальше дороги не было вовсе – пошли пешком… Небо прояснилось, из облачности выглянуло тусклое осеннее солнце. Под ногами лежал седой мох, мокрые камни, присыпанные хвоей.
– Здесь, – сказал Таранов, останавливаясь перед гранитным валуном. – Здесь он живет теперь.
– Где? – спросила Светлана… Таранов молча смотрел на валун. Она тоже посмотрела, увидела темный, без мха, прямоугольник, на котором стоял камень… и все поняла.
