– Ничего, - утешил Сергеев. - Начнете работать - таким оружием разживетесь, что я первый позавидую.
– А что у вас? - не выдержал Вася. - Покажите!
Сергеев гордо улыбнулся и вытащил из бокового кармана вороненый кольт 14-го калибра.
– Ф-у-у, - Маруська искривила губы. - Подумаешь, такой же наган.
Сергеев протянул ей кольт, она взяла его и удивленно воскликнула:
– Наполовину легче!
– Это не главное, - сказал Сергеев. - Чтобы перезарядить наган, нужно в каждую патронную камору ткнуть шомполом. Я уж не говорю о том, что нужно сдвинуть патронный стопор. А здесь…
Он взял у Маруськи кольт, щелкнул задвижкой, и барабан послушно откинулся влево. Нажал головку экстрактора, и все патроны высыпались в подставленную ладонь.
– Ли-ихо, - протянул Коля. - Мне бы такой.
– Все будет, - Сергеев спрятал револьвер в боковой карман. - Требую от вас, товарищи, самой жесткой революционной дисциплины. Вы должны быть готовы к любым неожиданностям. К чему я об этом говорю? Вот получили мы сегодня сообщение - чиновники сыскного обещают устроить новой власти "кузькину мать".
– Очень интересно, - сказал Никита. - Вроде бы культурные люди, интеллигентные.
– Другое интересно, - заметил Бушмакин. - В какой, так сказать, форме они намерены это сделать?
…Над притихшим Петроградом опустилась долгая осенняя ночь. Бушмакин затоптал самокрутку и шагнул в темноту. Коля, Вася, Маруська и Никита двинулись следом. Было безлюдно. Обыватели притаились по углам. Электростанция не работала - темень, хоть глаз выколи. Звук шагов гулко отлетал от мостовой, заставляя запоздалых прохожих вжиматься в стены домов: кто их знает, этих пятерых. На Дворцовую площадь вышли со стороны Мойки. Справа, без единого огонька, мрачной глыбой чернел Зимний. Слева на фоне светлого неба плавно изгибалась дуга Главного штаба и министерства финансов. Посредине площади подпирала низкое небо колонна, а на ней - ангел с крестом в руках.
– Это вот и есть этот… как его? - силился вспомнить Коля.
– Символ царизма, - подсказал Никита. - Один дурак сказал, а другой повторяет.
– Да не-е-е, - Коля завертел головой. - Я не к тому. Я о том, что красиво здесь.
Подошел патруль. Вспыхнул луч фонарика, негромкий голос приказал:
– Документы?
Слабый свет выхватил из темноты строгие лица матросов…
– Уголовный розыск, - вслух прочитал матрос. - Это как же понимать?
– Это вместо сыскного, - сказал Бушмакин.
– Интересное дело, - матрос вернул документы. - Не зазорно рабочему человеку таким дерьмом заниматься?
