Апология | страница 20



оштукатуренной стены,
как будто воспаленный глаз
глядит в меня из старины.
Он был бордовым — этот дом,
а двор под ним — в булыжных лбах
и небо с хлопавшим бельем
скрипело на шести столбах.
Дом — это груст идешь назад,
но странно движешься вперед,
остановив в прошедшем взгляд —
увидишь в будущее ход.
Так электричкой на ходу
из — двери в — дверь — через вагон,
вошедшие назад идут,
но входят в новый перегон.
Подобье странного моста
уводит из тенет ночных
на отслужившие места
к покинувшим навечно их.

9 апр. 85

x x x
Мой дед домашнее вино
сквозь марлю процедил в графин.
Горит свеча, и мне темно.
Я маленький, и я один.
С меня сползли мои чулки,
а он сутулится и сед
он — стар, все станут старики,
и мы умрем, как все, как все…
Он говорит и шепчет вслух
нездешние слова молитв,
и плачу я о нас о двух.
Часы стучат, свеча горит.

15 апр. 85

БЕЛЫЕ СТИХИ

I
Я с вечностью приятельство забросил,
я нынче не поглядываю в небо:
как там Господь и живы ль звезды,
и как луна, скрипит еще старуха
разбитой колесницей тьмы?
Что смерть: здорова ли? гуляет?
блестит по вечерам косою? —
улыбкой черной опьяняя полночь,
и также ль навещает безнадежных,
заказы принимая на гробы:
— Пришлем, пришлем, уж вы не беспокойтесь,
не заржавеет, так сказать, за нами…
Я тут забылся, первый признак счастья,
подробности позвольте опущу,
но к состоянью этому, как, впрочем,
к любому, быстро привыкают,
так, кажется, я тосковать начну,
продлись блаженство две еще недели,
— печально мы устроены друзья.
II
Как там трава? Корнями обнимает
тех, кто ходил по ней… нет, ей не дотянуться,
но их дыханье шевелит ее
податливые ветру стрелки;
она в апреле будет зелена,
и ты, знакомец мой, позеленеешь,
злость зеленит, а мудрость серебрит.
Тут в рыбных отдыхает магазинах
мороженный, но серебристый хек —
лежит и пахнет, —
мутными очами
обозревая непонятный мир,
мечтая, может быть, о сковородке,
о жирных красногубых едоках,
хотя бы так судьба его согреет.
III
Что думаешь о собственной планиде?
— Такое чувство, что меня она
интересует мало,
но это только видимость…
IV
Жизнь смотрит на себя с другой
какой-то новой точки. Я на звездах
сейчас живу, как раньше — на песчинках.
Стоит луна, и звуком полнолунья,
звенящая на самой высшей ноте,
все тянется, закладывая уши.
Такая у нас ночью тишина.
V
Лентяй, болтун, мечтатель неподвижный,
ты все еще живешь на свете,
поправить думаешь свое существованье
передвиженьем в сторону заката,
в себе не изменяя ничего,
с собой не споря, но противореча
всему, что видишь в этом бедном крае.