— А как же Ольга?
— Я знал, что ты скажешь это… С Ольгой все по-другому было. Я ведь знал, что она уйдет.
— Знал?
— Ну да, она сама сказала мне в первый вечер. Что, как только почувствует, что заболевает, тут же уйдет. Сначала мы даже решили, что не стоит рисковать нашей дружбой, да вот… не удержались.
— Что же она… вообще больше не придет к нам?
— Не знаю… Наверно, нет.
Я едва сдержался, чтобы не наорать на Ольфа, я вдруг остро ощутил, как не хватает мне Ольги, и решил, что, как только вернусь в Москву, разыщу ее.
Ольф виновато сказал:
— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Я уже и сам жалею, что с Ольгой так вышло. Но по-другому получиться просто не могло, поверь мне.
Я промолчал.
Наконец мы услышали, как загудел мотор «Москвича» и через минуту смолк, удаляясь, и тут же выбрались из палатки. Светлана уже шла к нам, издали улыбаясь Ольфу, и с радостью сказала:
— Слава богу, уехали.
Ольф с нежностью погладил ее по плечу и спросил:
— Все нормально?
— Да… — Светлана робко посмотрела на меня и заторопилась: — Я пойду, быстренько соберусь.
Мы молча ждали, пока Светлана соберет свои вещи. Наконец она вышла с чемоданом в руке, Ольф тут же подхватил его, закинул на плечо рюкзак и подал мне руку:
— Ну, дружище, пока. Ты когда отсюда?
— Завтра.
Светлана как-то виновато посмотрела на меня и тихо сказала:
— Не сердись на меня, Дима.
— За что?
Она не ответила, повернулась и пошла.
Они вернулись в первом часу ночи.
Я ждал, что кто-нибудь придет ко мне выяснять, почему Светлана уехала с Ольфом, но никто не пришел.
Утром я встал рано, осторожно, стараясь не шуметь, собрал палатку и вещи. Но никто из них не проснулся.
В Риге я отправил вещи багажом и налегке пошел бродить по городу. Уезжать я решил ночью, чтобы легче было договориться с проводниками.
17
Общих вагонов было всего два, и оба переполнены. Билеты на этот поезд распродали еще три дня назад. Я даже не стал разговаривать с проводниками, это было бесполезно. Мне удалось проникнуть в вагон под видом провожающего, и я сразу забрался на третью полку и прижался к стене. Было очень душно, и я обливался потом. Но скоро привык к этому, и меня стало клонить в сон. Когда поезд тронулся и потянуло ветерком из открытого окна, я быстро уснул.
Разбудили меня ревизоры. Я сразу сказал, что у меня нет билета, и слез с полки.
— Документы, — потребовал старик ревизор.
Я показал студенческий билет.
— Почему зайцем едешь?
— Не было билетов, — сказал я, — а ждать больше не могу, у нас уже занятия начались.
