И мы подобрали! Алексей спустил вниз огромный чемодан, в нем столько всего оказалось. Он натянул синий китель с некогда золотыми нашивками, подвесил шнуры наподобие аксельбантов и превратился в офицера неизвестных времен. Я нацепила шляпу с вуалью и кисейный, на ладан дышащий шарф.
— Недурно, недурно, — бормотал господин Блютнер.
Мы пили шампанское! Не знаю, что на меня нашло. А тут гроза разразилась, потемнело за окном, потом затрещало, как будто рассыпался воз с дровами. И хлынул дождь. Алексей зажег свечи, стало совсем уютно. Мы болтали о всякой всячине, я совсем захмелела, а он смотрел на меня с нежностью и внезапно сказал:
— Лучше бы я тебе подарил ту цепочку. Цепочка старинная. Я сомкнул ей на шее цепочку и думал, что сомкнул навсегда. Но нет, она ее разомкнула.
— Разомкнула, — повторила я.
— Да, разомкнула. — Он подошел к окну. — Ты бы не сделала этого.
— Никогда! — сказала я и почему-то засмеялась.
— Не смейся, — сказал он строго. — Я знаю, ты бы не сделала этого.
Он положил мне руки на плечи. Пальцы коснулись шеи, и я замерла.
— Маша, — сказал он, — обещай, что не оставишь меня.
— Что? — пролепетала я.
— В трудную минуту не оставишь. Хотя бы так.
— Я и... не оставляю вас, — сказала я чуть жива.
Он смотрел на меня и пальцами гладил шею.
— Ну так давай поднимем бокалы, а господин Блютнер будет свидетель.
Бокалы наши тихо сошлись. И тут я подумала, откуда бокалы? Наверное, он специально ездил в Москву. Я храбро выпила жгучий напиток. Голова совсем закружилась.
— А теперь, — сказал он, — теперь...
Грохнуло за окном! Он наклонился к моим губам. Не знаю, даже сейчас не помню, как это было. Совсем потерялась от страха. Да, он прикоснулся ко мне губами. Но был это настоящий поцелуй или просто... Нет, я совсем не могу сказать.
Я кинулась прочь, помчалась, он что-то крикнул вдогонку. Шляпка слетела с меня, шарф зацепился за дерево. И слава богу, а то бы примчалась домой в таком виде.
Уже на своем участке меня разобрал смех. Так и влетела к себе хохоча, упала на диван. Домашние воззрились на меня с изумлением.
— В такой дождь! — воскликнула мама. — Ты что, не могла переждать?
А я хохотала, остановиться не могла.
— Что с тобой, Маша? Ты вся дрожишь!
Они согрели мне чаю, заставили выпить.
— Опять простудилась! — сказала мама.
— Н-нет... — бормотала я.
Уложили меня в кровать, я уснула.
Сегодня прекрасно себя чувствую. Снова и снова вспоминаю ту сцену. Какой замечательный день, я счастлива, оглушена! Ты рад за меня, мой дневник?
