И вдруг — на тебе! Необыкновенным для февраля деньком — светлым, овеянным средиземноморским ветерком, принесшим первое тепло, — отправился я подышать на Симферопольское море. Тенькали синички, суетясь в вербных зарослях, по-за которыми время от времени вздымалось удилище, слышался характерный стрекот спиннингового барабанчика.
Приблизившись, я увидел Вадика. Он повзрослел, изменил прическу: теперь он был коротко острижен, а раньше ходил с кудрями на вороте.
— Гражданин, рыбалка с плотины запрещается! — решил я пошутить.
Вадик бросил:
— А не пошел бы ты…
Вадик обернулся и, по-моему, не сразу вспомнил меня, хотя и понял, что мы знакомы.
— Клюет всякая мелочь, — резиново улыбнулся он, и сверкнул оскал невероятно белых и ровных зубов.
Когда же вспомнил меня, то обрадовался по-настоящему и стал сматывать удочки.
Разговаривая, мы пошли по плотине в сторону поста охраны.
— Когда свояк дежурит, я подъезжаю… Без рыбалки не могу. Тут иногда лещики цепляются.
Я же все порывался выяснить насчет слухов о нем.
Миновав шлагбаум, мы выбрались на площадку, где в полном одиночестве стояла машина. Но зато какая: элегантный, как женское манто, «скорпио».
Вадик направился к ней. Скрипнула сигнализация.
— Ну и ну! — пробормотал я, уставившись на этот пейзаж. — В тюряге такое не заработаешь…
Слух у моего земляка был отменный.
— Да уж, честным трудом не заработаешь, — согласился Вадик.
Мы сели в машину, и она пошла быстро и плавно. У поворота Вадик спросил:
— Может, ко мне, если, конечно, время позволяет?
И, словно бы смущаясь, надел очки, скрыв от меня зеленые свои глаза отрока.
Спустя минуты я стоял перед роскошной виллой. Как-то иначе назвать это строение мне не позволяли ни восторг, ни запас архитектурных понятий.
Но не стану описывать деталей — таково одно из условий, которые перечислил мне Вадик, прежде чем рассказал о способе своего баснословно быстрого обогащения.
Увы, он и в самом деле отсидел пять лет за рэкет, которым занимался всего ничего. Однако на другом поприще он «поработал» как раз столько же времени (год с небольшим) и нажил состояние, позволившее построить этот особняк с бассейном, сауной, гаражом и прочей обязательной для состоятельного человека фанаберией.
И ВАДИК «РАСКОЛОЛСЯ»
— Вот вы, уважаемый, пишете о том, какой урон природе наносит невежественное к ней отношение. А что вы скажете о людях, которые, понимая все это, все равно творят этот вред?
Я понимал, что отвечать на этот вопрос необязательно.
