- Посмотрим, - с охотой отозвался Санчо.
- Санчо, чего вы от меня хотите?
- Ничего, - Санчо отвернулся.
- Ну пожалуйста, Санчо! Скажите!
Санчо снова посмотрел ей в глаза. Фелиса из последних сил сдерживала слезы.
Тогда он счел возможным усмехнуться.
Она поймала его улыбку - и робко, с надеждой, улыбнулась в ответ.
Тогда он насупился и отвернулся; она начала всхлипывать, тогда он посмотрел на нее снова - и поманил пальцем...
Она подошла.
* * *
До срока осталось пять дней.
Ужасно мало. Вечность.
- Я ходила к ним, - сказала вечером Альдонса. - Панчита опять в синяках... Я говорила с матерью.
Она замолчала - надолго.
- И что? - спросил наконец Алонсо.
- Ничего. Говорит - он пока трезвый, так работящий и добрый мужчина, а что падчерицу бьет по пьяни - значит, любит. Воспитывает.
- А она? - спросил Алонсо. - Мать?
Альдонса пожала плечами.
- Пять дней, - глухо сказал Алонсо.
- Она сказала, если ты еще раз к ним придешь - она позовет алькада...
- Хоть десяток алькадов.
- Господин мой, - не к месту вмешался Санчо, - а вы помните, что было с эти Андресом, там пареньком, которого Рыцарь Печального Образа... ну, за которого заступился? Так хозяин его еще хуже... сорвал на нем злобу. Как бы с этой Панчитой... ну, то же самое не получилось.
Тишина.
- Санчо, - голос Альдонсы прозвучал напряженно, - а вы бы сами сходили к этим соседям... поговорили бы... без угроз, но по-свойски. Как-нибудь... а?
- Да-да, сеньора, разумеется, - закивал Санчо. - Я схожу... может и не понадобится, копьем-то... может, по-хорошему получится. Говорят же покраснеть не покраснеет, а подобреть, если хочет, так подобреет...
Алонсо скептически хмыкнул.
- Я пойду, - Альдонса поднялась. - Пойду спать... Алонсо, не засиживайся долго, ладно?
- Я сейчас приду, - кивнул Алонсо.
На самом деле он будет сидеть допоздна. Пока не станут слипаться глаза и не упадет на грудь тяжелая голова.
Потому что слушать молчание Альдонсы в темноте спальни - нет сил.
- Санчо... а ведь у вас тоже есть жена?
- Конечно, господин мой.
- И что... она вас спокойно отпустила? Никаких... отпустила?
- Да ну, - Санчо беспечно махнул рукой. - Поплакала, конечно... баба есть баба... только пацаны мои уже подросли, в хозяйстве управятся, хорошие хлопцы...
А баба, она все уши мне прожужжала, чтобы какого-то жалования просил. Что оруженосцы жалование получают. Баба...
- Сколько? - тускло спросил Алонсо.
- Что?! - радостно переспросил Санчо, не веря своим ушам. Он подумал было, что господин его действительно намерился назначить ему жалование.
