Стук в парадную дверь прервал ее, но облегчение было недолгим: за дверью она увидела Абнера, стоящего на веранде со шляпой в руке.
– Добрый вечер, мисс Кэтлин, – проговорил он, улыбаясь до ушей. – Можно войти?
Кэтлин смотрела на Абнера в растерянности: что он делает здесь так поздно? И что она будет делать, если у мужчин снова дойдет до драки прямо здесь, в доме?
Абнер расценил молчание хозяйки как приглашение и вошел в общую комнату, но, увидев в большом кресле у очага Галлахера, застыл на месте.
Абнер вопросительно взглянул на Кэтлин.
– А что он тут делает, черт возьми?
– Он?.. Он пришел узнать, как мои дела, – ответила Кэтлин. – Не присядешь ли, Абнер?
Тот покачал головой.
Кэтлин глубоко вдохнула и тихо выдохнула.
– Я бы хотел поговорить с тобой о том, что мы обсуждали в городе после похорон твоего отца, – напомнил ей Абнер.
– Говорят, ты уже обсуждал это в салуне, – заметила Кэтлин, устремив на него пронзительный взгляд своих ярко-зеленых глаз.
Абнер злобно посмотрел на Рэйфа.
– По-моему, я знаю, кто это сказал, – пробормотал он.
– Верно ли то, что рассказал мне мистер Галлахер? Говорил ли ты всем, что мы собираемся пожениться?
– Не всем, – уклонился от ответа Уайли. Кэтлин продолжала смотреть на него, и он нервно поежился. Его внешность была довольно приятной – среднего роста, с каштановыми волосами и бледно-голубыми глазами, – думала Кэтлин, хотя манеры грубоваты. Она никогда точно не знала, что именно отталкивает ее в нем, тем не менее, Уайли был ей неприятен.
Она перевела взгляд на Рэйфа, все еще сидевшего в кресле отца, скрестив длинные ноги и сложив руки на груди. При нем она тоже чувствовала неловкость, но совершенно другого рода. В свете лампы его волосы казались особенно черными, кожа – еще более темной, а глаза – словно бездонные черные зеркала, хранящие тайны, которые она страстно желала разгадать.
Во рту у нее пересохло, ладони вспотели. Она приняла решение и повернулась к Абнеру:
– Хорошо, что ты не сказал слишком многим людям, что мы поженимся, Абнер, – еле слышно произнесла она и сжала руки, пытаясь унять дрожь. – Потому что, видишь ли, я решила выйти замуж за мистера Галлахера.
Трудно было сказать, кого из двоих больше поразили ее слова. Рэйфу удалось сохранить лицо бесстрастным, но Абнер уставился на Кэтлин так, словно у нее вдруг выросли рога и хвост, а потом начал смеяться.
– Как смешно, – проговорил он, немного успокоившись. – До чего же смешно… Ты – и выходишь за полукровку! Раньше я и не знал, что у тебя есть чувство юмора. А теперь вижу: уж этого у тебя – хоть отбавляй!
