— Возможно.
Я допил виски.
— Он везде и он наблюдает за нами, но он не Бог?
— Ты совершенно прав.
— Что-то не стыкуется.
— Я снова не понимаю тебя.
— Почему на тебе такая странная одежда?
— Мне дал ее отец.
— А венок на голове? Ты знаешь, что он значит?
— Начало пути страданий.
— Ты думаешь, что будешь страдать?
— Я уверен в этом.
Что ж, на улицах его скорее всего прикончат, как только увидят, что он не вооружен, не побоятся и доминаторов. Так что его страдания будут короткими.
— Покажи мне свои запястья. Незнакомец показал.
Родимого пятна не было, значит, не он. Жаль… А ведь как похож!
— Где ты находился до того момента, когда начался «нарыв»?
— Нигде.
— «Нигде»? Это название того места, где ты находился?
— Нигде означает пустоту.
— Ты был мертв?
— Не совсем, просто я еще не появился, но отец уже готовил меня, и вот я пришел.
Ну точно пристрелят.
— Тебе необходимо какое-нибудь оружие.
— Нет, мне оно не понадобится.
— Тебя убьют.
— Не раньше назначенного срока.
— Что это значит?
— Я сам еще не знаю.
— Кто направляет твои действия?
— Отец.
— Ты можешь с ним говорить?
— Да.
— Каким образом?
— Он у меня внутри.
— Даже сейчас?
— Сейчас нет, но он обязательно вернется.
У меня все не шел из головы момент его появления. Вернее, тот момент, когда я первый раз его увидел. Улица была пуста, и вдруг медленно бредущая фигура. Просто я смотрел тогда в сторону и не мог заметить, когда он появился.
Я мгновенно подключился к сети следящих устройств СБ. Нашел базу электронных шпионов, контролирующих ту часть улицы, где я в первый раз встретил непонятного незнакомца.
Затем прокрутил сохраненные записи. Там было все что угодно: «саранча», доминаторы, бронетехника СБ, но странного незнакомца не было. Если он и появился, то появился прямо из потока железной «саранчи».
Просто чертовщина какая-то.
В мистику я не верил. Мистика удел жителей погибшей Земли. В те времена верили во что угодно. Сейчас же мы ни во что не верили, возможно, именно это когда-нибудь окончательно погубит нашу цивилизацию, если уже не погубило.
— Но шанс всегда есть, — внезапно произнес незнакомец.
Я насторожился:
— Ты видишь мои мысли?
— Нет, просто то, о чем ты думаешь, легко читается на твоем лице.
— Что означают «нарывы» и «саранча»?
— Они необходимы.
— Для чего?
— Чтобы вы вспомнили, кто вы есть.
— А кто мы есть?
— Люди.
Что за привычка замыкать в круг ответы на вопросы. Если он выражался двусмысленно, то я все равно не понимал скрытого смысла его ответов.
