Держа Мороза за руку, я повернулась к зеркалу.
Сэр Хью сказал:
— Я видел грезу среди бела дня. За вами, точно за вашими спинами, призрачным видением прошел белый олень.
— Когда ты в последний раз грезил наяву? — спросил Мороз.
Хью моргнул черными глазами, но в их черноте я видела оранжевые искры и сполохи, как на углях неостывшего костра.
— Давно.
— Ты как будто не удивлен своим видением, сэр Хью, — сказала я.
— На озеро у нашего холма спустились лебеди. Лебеди с золотыми цепями на шеях. А впервые — впервые за все время, что мы живем в этой стране — они пролетели у нас над головами в ночь твоей битвы с Дикой охотой.
Из-за наших спин послышался небрежный голос Риса:
— Осторожней со словами, Хью. У нас тут законников полно.
Рис встал рядом со мной, но не попытался взять за руку.
— Да, наш король выбрал на редкость неудачный момент показать нелучшую свою сторону.
— Неудачный момент, — повторила я, не скрывая сарказма. — Какая мягкая характеристика случившегося.
— Других выражений я позволить себе не могу, принцесса, — сказал Хью.
— Это оскорбление не пройдет незамеченным, — все тем же ровным голосом сказала я.
— Если бы я видел перед собой Королеву Воздуха и Тьмы, я бы готовился к войне или к личному поединку двух монархов. Но я слышал, что принцесса Мередит Ник-Эссус — создание более уравновешенное, чем ее тетушка или ее дядюшка.
— Уравновешенное создание? — переспросила я.
— Уравновешенная женщина, если пожелаешь. — Хью еще раз низко поклонился. — Я не желал нанести оскорбление, принцесса. Прошу, не обижайся на неловкий выбор слов.
— Я постараюсь не принимать ничего на свой счет, кроме тех оскорблений, которые наносятся намеренно.
Хью выпрямился, стараясь не показывать тревогу на красивом лице с аккуратной бородкой и усами. Когда-то Хью был богом огня, а огненные божества не обладают спокойным темпераментом. Божества стихий как будто перенимают свойства своей стихии. Я это наблюдала уже у Мистраля, бога бурь.
— А я, — сказал Хью, — приложу все усилия, чтобы их не нанести.
Сзади прозвучал голос Нельсон:
— Как вы можете? Так… так спокойно?! Вы что, не видели? Ваших любовников унесли на носилках!
В голосе звучали истеричные нотки, которые обещали настоящую истерику впереди. Ее тут же принялись успокаивать — я не слушала. Пусть только молчит и остается от меня подальше. Мне уже все равно. Никто не будет обвинять моих мужчин в насилии над леди Кейтрин. Потому что стоит Благим начать грубую игру, мы их закопаем за то, что натворил Таранис. У нас в свидетелях несколько лучших юристов страны. Если бы не состояние Дойля и Эйба, все было бы просто здорово.
