— Через десять дней встретимся. Я к этому времени арбалет исправлю и сплету добрые морды. Сразу рыбу ловить пойдем. — У порога насупился. — Не скучайте и лекарства пейте.
Круглая луна смотрела в окне палаты. От ее света квадраты оконных стекол отражались на пустых кроватях Тимки и Шурки.
— Петька, о чем ты думаешь.
— Знаешь, Таня, может, мы на Байкал не поедем, а? Тимкиной маме и так живется плохо.
Заскрипели пружины, по-видимому, за ширмой Таня села:
— А куда нам, Петька, деться?
— Но к ним, Таня, тоже нельзя. Тетя Оля добрая, будет нам последнее отдавать, а сама… Помнишь, как было, когда моя бабушка умерла. Я думаю, Таня, что нам надо ехать в Краснокардонск. Ты будешь учиться в школе, а я пойду на военный завод работать…
Петька с Таней долго разговаривали и заснули, когда лунные квадраты переместились с кроватей на стены.
В соседней палате как-то появился новый больной. Петька через стенку слышал, что после каждого укола он вскрикивал: «Мамочка родная!»
Однажды он зашел к ребятам. Высокий, чуть ли не под потолок, голубоглазый.
— Здравствуйте, молодые люди. Звать меня Георгий Николаевич, а фамилия Гарновский. — Он оперся на тяжелую черную трость. — Прослышал я о вашем мужестве и решил познакомиться.
Таня с Петькой назвали свои имена и фамилии.
— Очень приятно, — сказал Гарновский, слегка поклонился и, прихрамывая на левую ногу, прошел к окну.
— Вас на фронте ранили? — спросила Таня.
— Не раненый я, ребята. Воевать не пришлось. В начале войны подавал я заявление, просился на фронт. Прихожу на сборный пункт, а тут меня и спрашивают: «Откуда, мол, родом и кто по профессии». Из Большереченска, отвечаю, геолог. Тут меня и сцапали. И вместо фронта приехал я в Сибирь и вот, который год по горам да по долам маюсь. В тайге, сами, небось, знаете, приюта никакого. А у меня радикулит. Как простыну, так она, любезная, — Георгий Николаевич притопнул левой ногой, — отказывается служить.
— А что вы ищете в тайге? — спросила Таня.
— О, ребята, работа у меня жуткая. Ищем мы не золото и платину, ни какие-нибудь камни драгоценные, а трассу для Северной железной дороги. Секретное дело. А я вот начальник партии и за все несу ответственность.
Радиограмма из Токио:
Работнику японского посольства в Москве поручено положить в тайник на Садовом кольце аппаратуру для резидента группы «Аква». Проследите путь аппаратуры в сибирскую экспедицию, работающую, как я сообщал, по поиску трассы Северной железной дороги.
