Однако теперь с дороги убрались и они. Welcome, дорогие гости!..
Ну вот, подумал Светлан. Только ощутил себя ратобором… Кстати, не пора ли менять имя? Может, я и светил раньше, а теперь в основном гашу.
– Что-то не греет меня их радушие, – пробормотал он. – И где тут зарыли собаку?
– Раз пускают – надо идти, – высказался Артур. – Дальше-то будет видней, наверно. Никто не возражает?
– Выбирать не из чего, – молвил Крон. – Пятиться я не мастак, путь больше не заграждают. Что остаётся?
– «А» упало, «Б» пропало, – хмыкнул Светлан. – Ну, пошли.
Вперёд они двинулись, как и уславливались: великан по центру, рыцари с боков и чуть сзади, в любой миг готовые отразить атаку. Лэлли плыла над головой Крона – достаточно высоко, чтобы не угодить под его палицу, но так, чтоб успеть укрыться меж трёх силачей, если опять налетят нетопыри. Подождав, пока отрядец поравняется с ними, всадники разом повернули и зацокали по сторонам, точно эскорт. Когда миновали волнующееся войско, оно тут же сомкнулось и потекло следом, по-прежнему изо всех сил выдерживая строй.
– Ни чёрта не понять, – удивился король, оглядываясь. – Мы для них гости или пленники?
– Сперва намечались аресты, – пояснил Светлан. – Затем торжественная встреча. Потом решили совместить. – Запрокинув голову, он поманил рукой Лэлли: – Спускайся, наша птичка, дальше пустимся рысью. Пока можно, будем экономить время.
Тотчас клеть послушно снизилась, и на сей раз её подцепили к великану. После чего сразу набрали скорость, стремясь оторваться от тылового сопровождения, – даже Крон теперь переключился на бег, благо дорога была ровной и вела под уклон. Всадникам тоже пришлось прибавить, чтобы не отстать. А вот пехотинцы, сколько ни старались, вскоре остались далеко за кормой, мало-помалу растворяясь в здешнем густом воздухе, больше похожем на воду. Потом их вовсе затянула мгла, поглотив вместе с гамом, и какое-то время вокруг было пусто, плоско, тихо, лишь клацали метровые когти пауков, высекая искры из камня, да топали сапоги рыцарей, заглушая шлёпанье великаньих ног.
Затем впереди стала проявляться громадная тень, понемногу обрастая деталями. Это оказалась величественная пирамида, ступенями поднимавшаяся ввысь, испещрённая проёмами, усеянная балконами, карнизами, лестницами, украшенная барельефами и скульптурами. Рядом с ней то надгробие, что выстроил себе Хеопс, гляделось бы муравейником – а ведь как старался бедняга переплюнуть всех!..
