Не успел он произнести это имя, как Сердар побледнел и в течение нескольких мгновений из-за охватившего его волнения не мог произнести ни слова.
– Сэр Джон Ингрэхем! – повторил он несколько раз. – Да, имя это слишком глубоко запечатлелось в моем сердце, чтобы я забыл его. Простите, пожалуйста! Вы слишком еще молоды и не понимаете, что значит в несколько минут пережить прошлое… но все прошло, и мы можем продолжать… Вы сказали, что вам поручили передать мне…
– Одну вещь, – отвечал Эдвард Кемпуэл, подавая ему маленькую, отделанную сафьяном шкатулку.
Сердар поспешно открыл ее и, внимательно осмотрев то, что в ней было, сказал тихо, как бы про себя:
– Я так и думал!
В шкатулке находилось кольцо с выгравированной датой, а под ним полоска папиросной бумаги, на которой виднелось одно только слово, написанное знакомым почерком: «Memento!» (Помни!)
– Эдвард Кемпуэл, – торжественным и серьезным голосом сказал Сердар, – благодарите сэра Джона Инг-рэхема за то, что ему в голову пришла мысль обратиться к священному воспоминанию… воспоминанию, ради которого я ни в чем не могу отказать. Клянусь честью, я сделаю все, что только в человеческих силах, чтобы спасти вашего отца.
Ответом на эти слова был крик радости, и молодой англичанин бросился к ногам Сердара.
– Полно, успокойтесь, – сказал Сердар, подымая его, – приберегите вашу благодарность для сэра Джона Ингрэхема. Только ему одному будете вы обязаны жизнью своего отца, если мне удастся спасти его. Я возвращаю свой долг и не желаю никакой благодарности от вас. Слушайте внимательно. Вы отправитесь со мной, потому что я вам в руки передам свой выкуп, т.е. вашего отца.
– Я не один. Моя младшая сестра Мэри была так мужественна, что решилась сопровождать меня, и теперь ждет меня на французском пакетботе[24].
– Чем больше будет наш караван, тем лучше. Нам легче будет скрыть наши намерения. Вы должны следовать точь-в-точь всем моим инструкциям. Вы вернетесь на «Эриманту», которая завтра продолжит свой путь в Пондишери. Вы подождете меня в этом городе. Я прибуду туда, самое позднее, недели через две. Никто не должен подозревать, что вы родственники коменданта Гаурдвара, для чего вы должны взять фамилию вашей матери, француженки, как, кажется, вы сказали.
– Это уже сделано… Сэр Джон, наш покровитель, прекрасно понимал, что мы не можем в самый разгар революции пробраться в Индию ни под видом англичан, ни как дети майора Кемпуэла. Мы записались поэтому в книге для пассажиров «Эриманты» под именем нашей матери.
