Он вылез из лохани, растерся полотенцем и склонился к ней. Развернув ее к себе спиной, он заставил ее нагнуться вперед. В таком положении они не видели лиц друг друга, но это и не было нужно, чтобы получать чувственное наслаждение. Арабелла изнемогала от усталости, когда он отнес ее на кровать.
Проснувшись, она обнаружила, что Роберт снова ушел исследовать окрестности. Они нашли укрытие в овраге, таком глубоком, что вековые деревья, стеной обступавшие кибитку, своими кронами почти полностью закрывали небо. Солнце клонилось к горизонту, и Арабелла догадалась, что сейчас около четырех часов вечера.
Она поднялась, провела руками вдоль тела, затем опустилась на пол, уткнулась лицом в ладони и заплакала.
Слезы медленно катились по ее щекам, она тихо всхлипывала. Но вскоре тихий плач перешел в исступленные рыдания – она не сомневалась, что на сей раз он покинул ее навсегда, отправился искать покоя в одиночестве, потому что, покуда они вместе, ему его не обрести.
Она прикоснулась к груди и вдруг заметила, что ее тело за последние несколько дней изменилось. Груди стали нежнее, но даже легкое прикосновение было для них болезненным. И хотя она старалась уверить себя, что дело в его грубости, в ее сердце рос страх, подозрение, недоверие.
Две недели назад у нее должны были начаться месячные. С того дня, когда Роберт научил ее мерам предосторожности, прошло пять недель. Но, открыв для себя неземное наслаждение, о котором она даже не подозревала, Арабелла забыла о них.
Однако он ничего не сказал ей. Может быть, не заметил? Вряд ли. Он всегда все замечал, обо всем помнил. Скорее всего, он решил, что она еще молода и цикл еще не установился. Он, должно быть, надеялся, что все в конце концов придет в норму и месячные начнутся.
А что, если этого не произойдет?
Она тряхнула головой в знак решительного протеста против самой такой мысли и разрыдалась с новой силой.
Она плакала так горько, как могла плакать только принцесса Арабелла, словно ей что-то обещали и не выполнили обещания. Она не могла поверить в то, что забеременела. Что-то должно произойти, это может случиться в любой день, в любую минуту. Беременность в их жизненных обстоятельствах стала бы настоящей трагедией.
Она подняла голову, услышав скрежет ключа в замочной скважине, и поспешно вытерла глаза краем простыни. На ее лице появилась смущенная улыбка.
Арабелла внезапно испугалась, что если Роберт узнает о ее беременности, то возненавидит ее. После того как она доставила ему столько хлопот и они вынуждены были из-за нее обратиться в бегство и искать тихую гавань, которой, возможно, и вовсе не существовало, Арабелла боялась поделиться с ним своими новыми опасениями.
