— Я вам не приготовила пунша, — сказала Нанина, — бордо для вас лучше. Не правда ли, сударь?
— Конечно, — ответил я, все еще растроганный последними словами Маргариты и устремив на нее пламенный взор.
— Хорошо, — сказала она, — поставь все на маленький столик и придвинь его к кровати. Мы сами справимся. Вот уж три ночи, как ты на ногах, наверно, хочешь спать. Иди ложись, ты мне больше не нужна.
— Запереть дверь на два оборота?
— Конечно, и скажи непременно, чтобы завтра никого не пускали раньше полудня.
В пять часов утра Маргарита сказала мне:
— Прости, что я тебя гоню, но это необходимо! Герцог приходит каждое утро. Ему скажут, что я сплю, и он, наверно, будет ждать, пока я проснусь.
Я обнял обеими руками Маргариту и поцеловал ее в последний раз.
— Когда я тебя увижу?
— Послушай, — перебила она, — возьми маленький золотой ключик, который лежит на камине, открой эту дверь, положи ключик на место и уходи. Днем ты получишь письмо с моими приказаниями, ведь ты помнишь, что обещал мне слепо повиноваться?
— Да, а что, если я попрошу об одной вещи?
— О чем?
— Чтобы ты оставила у меня этот ключик.
— Я никому не разрешала то, о чем ты просишь.
— Ну, так разреши это мне. Клянусь тебе, я люблю тебя не так, как другие тебя любили.
— Ну хорошо, пускай он останется у тебя, но предупреждаю, что от меня зависит, будет ли этот ключ тебе полезен. У двери есть засовы.
— Злюка!
— Я велю их снять.
— Так значит, ты меня немного любишь?
— Не знаю, как это случилось, но мне кажется, что да. Теперь уходи, я совсем сплю.
Мы еще несколько секунд обнимали друг друга, а потом я ушел.
Улицы были безлюдны, громадный город еще спал, приятная прохлада царила на улицах, которые через несколько часов наполнятся людским шумом.
Мне казалось, что этот спящий город принадлежит мне, я искал в своей памяти имена тех, счастью которых я раньше завидовал, и не мог вспомнить ни одного, кого бы считал теперь счастливее меня.
Быть любимым чистой молодой девушкой, открыть ей впервые чудесную тайну любви, конечно, большое блаженство, но не слишком ли это просто? Овладеть сердцем, которое не привыкло к атакам — это все равно что занять необороняемый город, город без гарнизона. Воспитание, сознание долга и семья — очень верные стражи, но нет таких бдительных часовых, которых не могла бы обмануть девушка шестнадцати лет, которой сама природа с помощью любимого дает первые бесценные советы, и чем эти советы чище, тем они верней.
