Проговорив эту прелесть, Володька откровенно уставился на эстраду, где девушка, исполняя номер повышенной спортивной сложности, не только успела избавиться от верха своего купальника, но и прокрутить вокруг шеста несколько гимнастических упражнений. У меня это при моей хорошей физподготовке, скажу честно, так не получилось бы даже со второго раза. С третьего или четвертого — наверняка, в чем я не сомневалась.
— Ну ты даешь, опер, — проворчала я, — стоило подсовывать мне эти билеты, чтобы потом так нагло кинуть меня. По-иному и не скажешь. Кинуть и променять на какую-то бывшую спортсменку.
Володька повернулся ко мне.
— Пропустишь момент, когда она потеряет трусики, — предупредила я его, — и не простишь себе этого.
— А я вообще удивился, что ты выбрала это место, — сказал он. — Мне показалось, что ты мне подарок делаешь.
— Что? — спросила я и отложила меню в сторону. — Не поняла. Разве не ты сунул билеты мне в сумку?
К нам подошел официант, и я быстренько сделала заказ, назвав первые попавшиеся на глаза в меню блюда. Мне было важно закончить разговор с Володькой. Официант ушел, я повернулась к Степанову.
— Значит, не ты? — уточнила я.
— Да нет, конечно же. Эти гостевые штучки-дрючки только для особо дорогих гостей, даются только хозяевами клуба. У меня таких знакомых нет.
Я внимательно посмотрела на Володьку, а он на меня.
— Следовательно, эти билеты мне подсунули в «Астарте», — заключила я.
— А на фига они это сделали? — спросил Володька. — Заподозрили, что ты это… того…
— Отказываюсь понимать твои грязные намеки, — отрезала я. — Еще раз повторишь эту чушь — можешь и получить, но не то что ожидаешь и не по тому месту. Понял?
— Сразу, — ответил Володька. — А еще я понял, что это взятка. От кого? От этой… как ее… изо льда сделанной?
— Может быть, — задумчиво сказала я, — но зачем ей это нужно? Она и так уже мне сделала презент на приличную сумму.
В это время справа от меня вырос мужчина. Заметив темный костюм, я небрежно бросила:
— Можете подавать, только побыстрее, пожалуйста.
— Уже, — ответил он, отодвинул стул и сел рядом со мной.
Я подняла глаза и, конечно же, узнала его.
Это был мой вчерашний папик. Правда, в отличие от себя вчерашнего, он был трезв и солиден. И совсем было непохоже, что это он глупо приставал в зарослях кустарников к девушке, за что был ею бит и оставлен в тех же зарослях.
— Здравствуйте, Татьяна Александровна, — проговорил он, внимательно глядя на меня.
— Если не ошибаюсь, господин Поприн? — спросила я. — Как вы себя чувствуете?
