Галина? А ведь она вполне могла быть несведущей в юридической казуистике. Погибла Галина. Погибла после криминального аборта, на который не Валерий ее отправил, так, кажется, Богомолов в фильме сказал? Не для нее ли и предназначалась филькина грамота?
Итог. Три смерти. Две — Галины и Богомолова — одна за другой, третья — спустя год, проведенный Валерием в затворничестве и отмеченный на вечеринке, посвященной годовщине страха, а им самим названной праздником в честь избавления от страха.
Откуда же, из какого источника набраться мне сил, чтобы после всего этого относиться к Гореловым непредвзято?
«Надо, Танечка, непредвзято…» — прохрипела я и закашлялась, задохнувшись дымом и сыростью. Только сейчас обратила внимание, какая отвратительная сегодня погода. Не дождь, а мелкая водяная пыль несется по ветру. Крыша старого трехэтажного дома на той стороне улицы вся бурая от сырости. И холодно. Прохожие все как один спешат, пряча головы под зонтами. Дыхание паром вырывается изо рта. От пара выдыхаемый сигаретный дым кажется необычно густым и плотным. Небо серое и такое низкое, будто лежит прямо на крыше нашей девятиэтажки. Октябрь весь в своей красе. Бр-р!
Я выбросила сигарету и, проследив за ее кувыркающимся полетом, нырнула в дверь, в сухое домашнее тепло. И вовремя, потому что телефон в прихожей уже неизвестно сколько времени заходился в негромком, но отчаянном вопле. Сбросив на пол покрывшийся небесной влагой халат, я поспешила к нему. Вот и пришел конец моим размышлениям.
Рогов. Я его скоро по одному звонку узнавать буду.
— Алло! Татьяна Александровна? Здравствуйте!
Официален с утра Семен Геннадьевич.
— Я звоню вам из Шелоховки.
— Откуда?
— Ну, проще сказать, со своей дачи.
Да, отправился туда, как и обещал вам, сегодня. Да, конечно, осмотреть все и премию Любови Андреевне вручить. Нет, не вручил. Вручать-то некому, знаете. Тут такое дело…
В трубке зашуршало, защелкало, раздался негромкий свист, и связь прервалась. Ну, надо полагать, перезвонит он мне.
Что там могло стрястись? На базар умелась Андреевна, продавать варежки с носками собственного производства? А к ней деньги сами на дом приехали. Вот растяпа!
После балкона меня слегка познабливало. Чайник успел остыть, и, пока он грелся, я прибралась в спальне и комнате. Бумаги сложила стопочкой на столе, возле компьютера, придавила их видеокассетой и задумалась, глядя на свои трофеи.
Вот ведь как жизнь повернуться может. Жил да был молодой мужичок, во всех отношениях благополучный. Занятие имел достойное, доходное, ни в чем себе не отказывал, вниманием женщин обделен не был, на здоровье не жаловался и вредных привычек не имел. И вдруг, за довольно короткое время все переворачивается вокруг него с ног на голову, да так основательно, что целый год после этого он живет, мучаясь страхом. А когда, по его мнению, черная полоса подошла к концу и впереди забрезжил свет, умирает мужичок не без помощи ближних своих.
