— Много ты всего слышала. Откуда? — удивился он, но мы на сегодня стали союзниками и отпираться было бессмысленно. — Какой там нож, так, зубочистка. Ты что, боишься за этих? Отобрать хочешь? Не выйдет.
Он завел руку за спину, под куртку и, недолго покопавшись, достал короткую, но мощную заточку, сделанную из трехгранного напильника, со стальной, гравированной рукоятью.
— Колесо этой штуковиной пробить можно? — спросила я только для того, чтобы не отдавать ему распоряжение, не выставлять себя начальником.
— Свободно, — обрадовался он, — с одного удара! Уже проверено.
Проникающая сила таких клинков мне была хорошо известна, недаром они издавна в почете у уголовников.
— Действуй! А мы с Надеждой попытаемся мою «девятку» увести у них из-под носа.
Все обошлось как нельзя лучше, если не считать того, что от начавшегося мелкого, густого дождя в момент вымокли наши плечи и головы, а Надюха поскользнулась, забрызгав мне джинсы и едва не шлепнулась в грязь. Двор пересекли по прямой, не выбирая дороги, а когда нырнули в машину, я поняла, что пол в салоне придется убирать всерьез, столько грязи мы сюда притащили.
Охранников не было видно. Правда, поворачивая за угол, я краем глаза заметила мелькнувший у одного из подъездов камуфляж. Но это могли быть и не они. Мало ли народа в наше время носит такую одежду.
Женька дожидался нас у выезда на дорогу, тряс вымазанной в грязи ладонью. Он заскочил в машину радостный, как именинник, и по его виду было понятно, что наша затея удалась как нельзя лучше.
— А я не упала, удержалась! — похвалилась Надежда, показав на его грязную руку.
— Смотри! — кивнул он в сторону.
«Москвич», мимо которого мы проезжали, был сверху донизу залеплен грязью. Перевыполнил Ребро план, от души надругался над машиной своими музыкальными руками.
— Черт, жаль, дождем смоет!
Самодовольная улыбка на его лице принадлежала не мужчине, а большому, несколько дней не брившемуся мальчишке.
Перед самой дверью в квартиру Валерия в сумочке запел сигналом вызова неугомонный сотовый. На сей раз мне было очень интересно узнать, кому я понадобилась. Неужели Гореловы снизошли наконец до общения со мной по своей инициативе?
Нашарив на дне сумки ключи, я отдала их Надежде и прижала аппарат к уху.
— Боже мой, Семен Геннадьевич, теперь вы откуда?
— Это не имеет значения! Я должен был позвонить. Татьяна, я просто вне себя! Так дико, как эти две фурии, со мной давно никто не разговаривал! Вы можете себе представить…
