Да уж: про эту стройную высокую дамочку мой друг Гарик не сказал бы, что она «без шарма»! Небось ходил бы кругами, облизываясь, как кот вокруг сметаны… На вид Римме Гаджиевой можно было дать слегка за тридцать, но могло быть и ближе к сорока: женщины ее типа, при должном уходе за собой, сохраняют молодость надолго. Блестящие темные волосы, длинные и густые, были гладко причесаны и уложены сзади в причудливые вензеля, прихваченные заколкой. Матовая кожа, чуть раскосые темно-карие глаза, очень выразительные, брови дугой, будто вышитые черным шелком; аккуратный, «точный», без излишеств макияж… Словом, тут и природа потрудилась на славу, и косметичка с парикмахером — тоже. Нестандартный, я бы сказала, экземпляр для нашей торговой сети!
— …Золотко мое, Верунчик, я сейчас никак не могу! — говорила между тем эта королева прилавка. — У меня сейчас люди… Важные люди, понимаешь? Да что случилось-то, объясни толком!
Вероника в смятении оглянулась по сторонам, и мне пришлось спасаться бегством к хлопчатобумажным изгоям тканевого рынка, задвинутым на самый задний план.
— Очень важно, Римма!.. Не в двух словах… Да, обязательно сегодня! — обрывками долетало до меня.
Их лица так сблизились над прилавком, что едва ли сестры стали бы в таком положении крутить головами. Так что я постепенно возвращалась на утраченные позиции.
— Но я не могу их выпроводить, сестренка! Это деловые партнеры, пойми ты!
— Я подожду, пока ты закончишь с ними.
— Дорогая моя, эта встреча не на пять минут! Верунчик, да если б только была возможность, неужели я бы не выставила их, чтобы поговорить с моей сестренкой?! — Римма тоже перешла на шепот. — Но это не тот случай, честное слово! Ты же сама знаешь: дела идут хуже некуда, вот и приходится крутиться… А у этих — выгодные условия! И я сама их пригласила, чтобы не спеша все обсудить… Хотели сегодня задержаться… Кстати, ты могла бы и позвонить, я б тебе все объяснила. Ну! Понимаешь?
Заведующая секцией ласково ущипнула за нос Веронику, которая выглядела совсем кисло. Но, кажется, не собиралась проявлять понимание.
— Нет, это ты меня пойми, Римма! В конце концов, это больше надо тебе, чем мне.
— Ах, вот даже как? Совсем интересно…
Гаджиева выпрямилась, заложив руки в карманы строгого английского пиджака, и стала больше походить на начальницу, чем на добрую старшую сестру.
— Послушай, упрямица… Меня люди ждут, в конце концов! Не знаю, что там у тебя за тайна, но если это горит, приезжай ко мне попозже, часиков в девять. Переночуешь, а завтра…
