Расторгуев усмехнулся:
— Хороший пистолет, у меня тоже такой есть. Он случайно не краденый? Что касается удостоверения, то оно у меня самое что ни на есть настоящее.
Он собрался достать из кармана кителя документ, но дурная баба направила на него пистолет.
— Убери руки! Пристрелю на месте, если двинешь хоть пальцем.
Красное полотнище лица Вадика стало бледнеть и превращаться в Андреевский флаг.
Борис миролюбиво поднял руки кверху.
— Простите, дамочка, но мне же надо показать удостоверение, потому что перед вами представитель власти.
Андреева сузила глаза, отчего стала похожа на разъяренную Покахонтас.
— Так я тебе и поверила, фраер!
Я решила вмешаться:
— Пусть твой балбес Вадик возьмет удостоверение у него из кармана и проверит. Я гарантирую, что это старший оперуполномоченный Расторгуев и у вас будут крутые неприятности.
Ствол повернулся в мою сторону.
— Молчи, сука! Вадик, иди проверь!
За «суку» ты у меня еще получишь, пообещала я про себя, прикидывая, какую месть придумать этой проститутке.
Вадик осторожно двинулся к Борису, словно шагал по раскаленному песку пустыни, запустил руку в карман кителя и извлек на свет красные корочки.
Он долго всматривался в написанное, шевеля губами, словно дебил, и наконец произнес, подняв обалделые глаза на свою подружку:
— Он действительно из милиции…
Андреева не поверила:
— Дай сюда, я посмотрю!..
Она взяла корочки рукой с красными лакированными ногтями.
— Черт…
Ее лицо перекосилось, как у ведьмы на шабаше. Борис сделал шаг вперед:
— Верните мне удостоверение и сдайте оружие.
Андреева никак не отреагировала.
И вдруг!
— Молись, гад! — в бешенстве заорала она, нажимая спусковой крючок.
Я бросилась вперед, словно пума на оленя, и что было сил толкнула Андрееву, опрокинув ее на пол.
Раздался выстрел. Пуля выбила кусочек бетонной потолочной плиты и рикошетом отскочила от нее, засев в полированной створке стенки «Аист».
Расторгуев от греха подальше рухнул на пол, но, заметив, что все обошлось, вскочил на ноги и вырвал пистолет из рук женщины.
— Покушение на убийство. Иванова, звони в отдел, пусть выезжает бригада.
Хозяйка магазина мехов рыдала, усевшись на пол. Краешек шубки опустился в грязную лужицу от растаявшего снега, принесенного на подошвах сапог с улицы.
Я подошла к ней и вырвала из рук сумочку, в которой лежали мои отмычки. Забрав свой рабочий инструмент, я швырнула сумочку на пол, процедив вслух:
— Убийца…
— Отойди от меня! — закричала женщина. — Будь ты проклята! Будь проклят твой Пономаренко! Он отправился за своей женой, туда ему и дорога!
