— И что, ты вот так, случайно, наткнулась на него?
Шота облизала губы. Она явно не хотела говорить о чём-то неприятном для неё, но, наконец, сдалась.
— Я гналась за Самюэлем.
Ричард, в удивлении, бросил взгляд на Никки. Она не реагировала, и на лице не отразилось никаких чувств. Это мгновенно напомнило Ричарду о похожем выражении, которое он время от времени видел на лице Кэлен. Маска Исповедницы, как она это называла. Исповедницы вынуждены были подавлять все чувства, чтобы выполнять свои обязанности, порой ужасные, но необходимые.
— В каком состоянии Чейз? — значительно тише спросил Ричард. Он хотел знать, почему Шота преследовала Самюэля, но в данный момент его больше заботило другое. — Он поправится?
— Думаю — да, — сказала Шота. — Его проткнули мечом…
— Моим мечом.
Шота не стала спорить.
— Я не целитель, но у меня есть определённые способности, и, по крайней мере, мне удалось спасти его от смерти. Я нашла людей, которые позаботятся о нём и помогут встать на ноги. Думаю, пока он в безопасности. Но до того, как он поправится, ещё далеко.
— Но почему Самюэль не убил его? — спросила Кара, стоя на верху лестницы.
— Как и Сестру Тови, — добавила Никки. — Её он тоже не убил.
— Самюэль точно способен на убийство, — подтвердил Ричард.
Шота сложила руки на груди.
— Скорее всего, Самуэлю не хватило смелости, чтобы убить этим мечом. Он делал это в прошлом, когда меч ещё принадлежал ему, и поэтому знает, какую боль причиняет это оружие, когда его используют для убийства. — Выгнув бровь, ведьма посмотрела на Ричарда. — Уверена, ты очень хорошо знаешь, что я права.
— Это оружие не для чужих рук, — сказал Ричард.
Шота проигнорировала насмешку и продолжила.
— Он трус, а такие, как он, часто оставляют человека умирать подальше от их глаз.
— Так люди страдают ещё больше, — заметил Зедд. — Это более жестоко. Возможно, поэтому он поступает именно так.
Ведьма покачала головой.
— Самюэль — трус и лицемер. Его цель не в жестокости, скорее всего, тут дело в полном эгоизме. Трус не обязательно продумывает свои действия. Он действует только по своей прихоти. Такие, как он, делают то, что им хочется и когда хочется.
— Самюэль редко утруждается тем, чтобы обдумать последствия своих действий; он просто стащит что-нибудь, когда ему представится возможность или когда увидит что-то желанное. Его трясёт при мысли о боли, которую он испытает, если убьёт эти мечом, и поэтому не может довести начатое им в порыве дело до конца. Даже если того, кого он ранил, ждёт долгий и мучительный конец. Самуэлю всё равно, потому что он не станет свидетелем этого конца. Не видишь — не думаешь. Вот, что он сделал с Чейзом.
