Проезжая меж домов, Кэлен прикрыла шарфом нос и рот, хотя это не слишком помогало. Её тошнило от запаха гниющей плоти. Она не понимала, почему запах здесь настолько силён. Вскоре стало ясно — почему.
Их путь лежал через переулки, заваленные сотнями трупов. Человеческих, собачьих, лошадиных, с вытянутыми окоченевшими ногами. Судя по тому, как лежали тела, Кэлен предположила, что людей загоняли в узкие тупики, и там убивали. Все трупы — и людей, и животных — были покрыты ужасными ранами: в одних торчали сломанные копья, другие были утыканы стрелами. Однако, большинство горожан были просто зарублены. Кэлен заметила ещё, что все убитые — старики.
Многие здания в этой части города были сожжены дотла. Кое-где над большими грудами щебня всё ещё лениво тянулись вверх струйки дыма. Обугленные брёвна напоминали опалённые скелеты гигантских животных. Похоже, прошёл всего день или два, с тех пор как пожары погасли сами по себе.
Направив лошадей в узкую улочку, застроенную с обеих сторон двухэтажными домами, все молча смотрели, оценивая разрушения. Уцелевшие здания были разграблены, разбитые двери валялись на мостовой неподалёку. Кэлен не смогла заметить ни одного целого окна. Немногие уцелевшие занавески выходящих на улицу крошечных балконов были разодраны, кое-где на балконах лежали мёртвые тела. Улицы были завалены обломками дверных косяков, битым стеклом, рваной одеждой. Возле сломанного фургона среди кусков разбитой мебели и сломанного оружия виднелся окровавленный ботинок. Взгляд Кэлен привлекла желтоволосая кукла, лежащая на земле лицом вниз, на её спине отпечатался след сапога. Все вещи, казалось, прошли через множество рук, и были выброшены, как не представляющие ценности
Собравшись с духом, Кэлен решилась заглянуть внутрь тёмных зданий, мимо которых они проезжали. Это был настоящий кошмар. Горожане были не просто убиты — их убивали с явным желанием причинить боль, с удовольствием, из спортивного интереса. В отличие от тех, чьи тела кучами громоздились в переулках, эти люди не были стары. Они пытались защитить свои лавчонки и дома. Сквозь одну из разбитых витрин можно было разглядеть труп мужчины в переднике, похожем на тот, что используют сапожники. Его запястья были прибиты к стене. В груди торчало множество стрел, делая его похожим на огромную подушечку для иголок. Изо рта и каждого глаза торчало по стреле. Беднягу использовали не только для учебной стрельбы, но и как объект развлечения. Чудовищного развлечения.
