— Татьяну Анатольевну? Да вон она, — пискнула девочка, показывая рукой на женщину, энергично разгребавшую ворох джинсов в джинсовом отделе. При этом она быстро что-то говорила и часто кивала головой высокому парню. — Она там заведующая, — любезно пояснила мне продавщица.
И я направилась к тому прилавку и принялась разглядывать и ощупывать разложенные там джинсы, изучая одновременно бывшую жену Целикова, которая быстро-быстро тараторила:
— Двенадцать пар, согласно накладным, по шестьсот восемьдесят… Даша, записывай! Миша, а когда будет «Вранглер»? Клиенты спрашивают.
Сама она была одета в голубые джинсы и джинсовую же жилетку, наглядно демонстрируя качество товара. Это была средних лет очень бодрого вида женщина с черными волосами, закрученными в шишку, с быстрыми и зоркими черными глазами, мелкими чертами лица и большим бюстом при вполне сохранившейся фигуре.
Видимо, энергичные брюнетки с пышными формами были слабостью покойного, похоже, очень дорого ему стоившей. Часы с бриллиантами и множество перстней на обеих руках в сочетании с джинсовым костюмом недвусмысленно говорили о принадлежности к торговой среде.
— Простите, пожалуйста! — обратилась я к ней, не теряя времени и опасаясь, что она упорхнет куда-то, переполняемая кипучей энергией. Эта женщина умудрялась производить сто жестов и выпаливать сто слов в минуту. Теперь же она повернулась ко мне с улыбкой продавца, кровно заинтересованного в продаже товара.
— Простите, Татьяна Анатольевна, мне нужно с вами переговорить. Наедине, если можно, — попросила я.
— Конечно-конечно, ныряйте сюда, — указала она мне путь под прилавком, видимо, принимая меня за свою товарку. Мой парик и макияж, конечно, могли внушить ей мысль о моей причастности к одной из двух древнейших профессий — торговки и еще понятно какой.
Татьяна провела меня в подсобку и усадила за стол, на котором красовались остатки недоеденной халвы и пирожков — обычной радости заведующих секциями. Я не удержалась, чтобы не отщипнуть тайком изрядный кусок от обольстительной халвы и украдкой отправила его в рот. Моя тезка не заметила этого факта мелкого хищения.
Она оборотила ко мне свое маленькое лицо с бездумной улыбкой. И я не стала терять времени даром:
— Дело в том, что я — любовница Владимира Целикова, — с ходу соврала я и замолчала, ожидая реакции. Она последовала незамедлительно.
— Ой, неужели?! — Татьяна пришла в полный восторг. — Какая прелесть! А что же Сонька — он ее бросил?
