Я не ответила. Мне тоже послышалось что-то необычное, и я пыталась понять, что бы это значило. Через минуту мои самые худшие подозрения подтвердились. Порыв ветра вновь донес какой-то звук. И этот звук был отдаленным собачьим лаем!
Мы вскочили и ринулись вверх. Хватаясь за корни и оскальзываясь на крутом склоне, мы лихорадочно карабкались все вперед и вперед.
На небе уже появились первые звезды, когда мы наконец оказались на вершине. Восхождение заняло несколько часов, да еще каких! Последние двести метров мы проползли буквально на ощупь и потратили на это почти сорок минут.
Зато мы вновь оторвались от преследователей. Их костер мы увидели далеко внизу, у самого подножия нашего Эвереста. Теперь, если они решат продолжать погоню, им придется оставить собак внизу. У нас появилась маленькая надежда.
— Просто поверить не могу, что я это сделала…
Катька зачарованно смотрела вниз. Я с ней была полностью согласна. Перед нами открывался прекрасный вид. Подножие уходившего вниз склона терялось в чернильной темноте. До самого горизонта расстилалась тайга. Где-то там мы бежали сегодня днем.
— Лучше гор могут быть только горы, Катерина. Пойдем, нужно позаботиться о ночлеге.
Продолжать путь ночью было бы полным безумием.
Убегая из «молельного дома», я в спешке побросала в «дипломат» кое-какую еду со стола. Теперь она нам очень пригодилась. Мы прикинули свои продуктовые запасы. Коврига хлеба, несколько кусков вяленого мяса и десяток холодных вареных картофелин. Не густо. Но после таких нагрузок есть почти не хотелось, и мы особенно не переживали. Единственное, что меня расстраивало, — я не сообразила взять ни одной спички! Конечно, сейчас тепло, но кто знает, что ждет нас впереди…
Мы разделили ковригу хлеба на четыре части, одну из них съели сразу, а остальные я убрала обратно. Мясо и хлеб подкрепили нас, и неудержимо стало клонить ко сну.
Немного спустившись по другую сторону голого каменистого гребня, мы нашли елку, развесившую нижние ветки до самой земли. Первую ночь нашего турпохода мы провели под ней, зарывшись в лапник.
Я обнаружила, что, если свернуться в клубок, сунуть руки под мышки и дышать в поднятый воротник куртки, вполне можно ночевать и в лесу.
Спали мы отлично, только под утро немного замерзли. Зато подняться оказалось делом нелегким. Все тело ломило так, как будто вчера по нему пробежался табун бизонов. У моей подруги, похоже, были такие же ощущения, потому что вставать она наотрез отказалась. Только напоминание о грозившей нам опасности заставило ее двигаться. Охая и чертыхаясь, мы поднялись на гребень, чтобы осмотреться.
