Мужчина не по карману | страница 5
Что ж, сомнений больше не осталось. Я посмотрела на часы и поняла, что еще в одном деле сомнения меня уже больше не будут мучить — все равно опоздала. Оставалось только набрать номер телефона и извиниться.
— Киря, ты? — немного виновато спросила я трубку, когда она подала признаки жизни и в ней прозвучало традиционное «алло». — Боюсь, я не смогу к тебе сегодня приехать…
«Родион Хрусталев, Саперная, 38, квартира 11», — повторяла я про себя адрес друга Аркадия Датского, с черепашьей скоростью пробираясь по разбитой за зиму дороге. Весна вместе с грачами вернула на улицы дорожных рабочих, отчего пробок в Тарасове поприбавилось, а настроения у меня, наоборот, поубавилось. Вот уже добрых двадцать минут я пыталась миновать отрезок пути длиною в два квартала, и нервы начали сдавать. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от нелестных для дорожных работников мыслей, я и стала повторять про себя этот адрес.
Впереди замаячили ядовито-оранжевые жилеты, и я облегченно вздохнула. Значит, скоро проеду ужасный отрезок пути. Машину тряхнуло на очередной колдобине, и я свернула на Саперную, где жил друг Аркадия, к которому он ходил на день рождения. Здесь транспорта стало меньше, а выбоин еще больше.
Дом под номером тридцать восемь ничем не отличался от большинства современных многоэтажек: неработающий лифт, отвратительный запах из мусоропровода и грязные стены, сплошь покрытые образчиками современного народного творчества, изобразительного и эпистолярного. Я пешком поднялась на пятый этаж и позвонила в дверь нужной мне квартиры.
Открыл мне, насколько я поняла, тот самый Родион. Это был молодой человек лет девятнадцати, в меру симпатичный и безмерно помятый. Влажное полотенце чалмой украшало его взъерошенную голову, а в опухших глазах застыла мука.
«Неплохо повеселился», — отметила я про себя и, достав из кармана свое удостоверение, помахала им перед лицом парня. Мне очень захотелось назвать его султаном, но я решила остаться консервативной и спросила стандартно:
— Вы Родион Хрусталев? У меня к вам есть несколько вопросов.
В некоторых случаях это удостоверение было моей палочкой-выручалочкой. Оно всегда лежало у меня в сумочке с тех самых пор, когда после окончания юридического института я работала в прокуратуре. Те времена прошли, удостоверение стало давно просроченным, но продолжало служить мне верой и правдой. «Корочки» пролетарского красного цвета всегда действовали на людей, как удав на кролика, лишая их способности здраво мыслить, а потому редко кому в голову приходила идея проверить, до какого числа действительно удостоверение.