Мы были на пустынной улице одни. Он даже не успел крикнуть, и если кто и заметил неладное, то не показал виду. Во-первых, на этой улице почти не было жилых домов, так что некому было даже из окон посмотреть. Я же в данной ситуации не могла помочь никому. Даже самой себе. Если бы у меня хватило мозгов не выключать мою камеру.
* * *
Алина вошла в квартиру тихо. Впрочем, Андрей не спал. Он сидел в кресле одетый, и у Алины создалось впечатление, что он сам только что вернулся.
Она подошла к нему и, посмотрев в глаза, тихо сказала:
— Извини, — и чмокнула его в щеку.
Он, поморщившись, кивнул.
— Ну, — спросил он, нарушив затянувшуюся паузу, — как дела у твоей подруги?
— Как всегда, — пожала она плечами, — неудачи на личном фронте с огромными душевными потерями…
«Господи, как я устала врать…» — подумала Алина.
«Господи, как я устал от ее вранья», — подумал Андрей.
Оба сделали, однако, вид, что все нормально. Улыбнулись друг другу, и она спросила, не нальет ли он ей чашечку кофе. Он налил, посетовав, что она пьет его слишком много и уж тем паче нельзя пить его на ночь.
— А ты куда-нибудь выходил? — рискнула поинтересоваться она и, заметив, что он напрягся, пояснила: — Просто ты одет как на выход…
— Да так, побродил немного, — признался он.
Она сделала вид, что поверила ему. Хотя в душе шевельнулось что-то неприятное.
В это время зазвонил телефон. Она подняла трубку — это мог быть Михаил. Последнее время он мало заботился об осторожности.
— Алло, — сказала она.
Взволнованный женский голос попросил к телефону ее мужа.
* * *
Факт, что некая женщина поздно ночью желает услышать во что бы то ни стало Андрея, ее несколько напряг. В душе появилось и начинало распоряжаться настроением холодное бешенство.
Она внимательно следила за Андреем. Он был настолько бессовестным, что, услышав этот голос, сначала расплылся в радостной улыбке, от которой Алину начало подташнивать, и протянул: «Да ничего-ничего, Танечка…», потом его лицо начало меняться. Сначала он взглянул на Алину с холодным бешенством, потом лицо Андрея вытянулось, и он растерянно пробормотал: «Да, да… Ужасно… Конечно… Я подъеду…»
Он повесил трубку, вытер пот со лба и, посмотрев на Алину, открыл рот, попытавшись что-то сказать, но устало и безнадежно махнул рукой и, ничего не объяснив, вышел из дома. Она застыла.
Внутри ее, в самой глубине души, появился животный страх. Она почти физически почувствовала — что-то случилось. Что-то странное и страшное. То, чего она ожидала и боялась…
