Простодушный тон его не обманул Визгалина. Добродушно посмеиваясь, он хлопнул рукой по подлокотнику кресла.
– От вас ничего не утаишь, Лев Иванович! – с притворным восторгом заявил он. – Настоящий сыщик! Действительно, есть такая привычка – узнать побольше о том, с кем приходится иметь дело. Жизнь научила, Лев Иванович! Доверяй, но проверяй, как говорится.
– Разумное правило, – похвалил Гуров. – Сам ему всю жизнь следую. Вот, поскольку с вами жизнь свела – вас теперь проверять буду…
– Ну-ну, полковник! – забеспокоился Томилин и сверкнул на Гурова глазами. – Я, конечно, не твой начальник, но, как старший по званию и должности, считаю своим правом потребовать, чтобы ты понимал, с кем разговариваешь. К тебе, понимаешь, не медвежатники, не щипачи пришли, а ответственные лица…
– Ладно, Георгий Дмитриевич, не заводись, – остановил его Визгалин. – Лев Иванович по-своему прав. Контроль должен быть, невзирая ни на какие заслуги. Нам с тобой-то чего бояться? Мы нараспашку жить привыкли. В нас с тобой пальцем никто не ткнет…
Чем больше и горячее он говорил, тем яснее становилось Гурову, что Визгалин удостоил его своим посещением неспроста, и на самом деле он не то чтобы боится, но дергаться уже начинает прилично. «Он, конечно, пришел не тирады про мои таланты и свою открытость рассказывать, – подумал Гуров. – Ему информация нужна, чего мы с Крячко надыбали и о чем собираемся в Москву докладывать. За этим и пришел. Значит, сейчас должны последовать наводящие вопросы».
И вопросы не замедлили последовать.
– А у вас, мы наслышаны, первые успехи, Лев Иванович? – вдруг, оборачиваясь к Гурову, живо спросил Визгалин. – Говорят, вы уже чуть ли не всю банду выловили, которая кровь тут проливала? Неужели правда?
– Ну, это сильно преувеличено, – махнул рукой Гуров. – До этого еще далеко. Но одного человека, несомненно причастного к убийству, которое у вас произошло, мы помогли арестовать. Именно помогли, потому что в операции принимали участие ваши земляки – те, кто занимался этим делом с самого начала, – следователь прокуратуры Боголепов и капитан Маштаков. Думаю, товарищ генерал уже в курсе событий.
– Маштаков… Маштаков… Да-да, припоминаю, – пробормотал Визгалин, у которого при упоминании о Боголепове заметно испортилось настроение. – Но нам, откровенно говоря, хотелось бы узнать ваше мнение. Все-таки мы привыкли прислушиваться к мнению центра… И потом, мне почему-то кажется, что доложили Георгию Дмитриевичу далеко не все. Какие-то деньги, какие-то непонятные люди… Разумеется, тайна следствия и все такое, но, как люди, ответственные за судьбу области, мы имеем право знать, что произошло, чтобы предупредить возможные рецидивы в будущем. Как вы думаете, полковник? – Глаза его смотрели теперь холодно и почти неприязненно.
