От этих мыслей мне стало так легко, что я решила все-таки почитать те газетки, которые мне любезно оставил Александр. Из них можно было узнать кое-что о пресловутой «нефтяной войне». Собственно, сама эта война меня теперь уже не интересовала, так как я все для себя решила. Для порядка, впрочем, я решила узнать мнение судьбоносных костей и достала кисет.
Зря я это сделала. То ли у моих косточек сегодня тоже был конфликт с окружающим миром, то ли просто они не так легли, как надо, но ответ был неутешительный: 26+11+1. «Вам придется иметь дело с неприятными людьми».
Если делать ударение на слове «придется», получается прямой приказ, что ли? Вот придется тебе, Иванова, лезть в эту яму с нефтью и проститутками, и все тут!
— А я за границу удеру, — пообещала я. — Ровно на месяц. Соберу оставшуюся наличность и исчезну. Что, съели?
По радио допел Крис Айзек, явно приветствуя мою идею. Женский голос сообщил, что в Москве сейчас одиннадцать часов, и начал рассказывать новости.
— Скандал в американском банке с представителями русской мафии продолжается, — сообщила мне радиодевушка. — Некоторых деятелей нашего правительства обвиняют в том, что они отмывают деньги мафии через МВФ.
Далее следовали фамилии новых «героев», и я сплюнула. Нет мне спасения! От родной мафии и в Америке не скроешься.
Твердо решив не сдаваться, я углубилась в чтение. Хитрая и толстая физиономия жертвы «нефтяной войны», о которой рассказывалось в статье, мне сразу не понравилась. Правда, и тот, кто позаботился отправить его раньше времени на тот свет, тоже не блистал чрезмерным обаянием. Дело происходило в далеком Питере, и я подумала, что уж если там идут бои за эту самую нефть, то нам сам господь велел: у нас-то нефть под боком, можно сказать. Тарасову вообще повезло — все рядом: и наркотики, и нефть. Наверное, поэтому нам упорно твердят, что мы столица Поволжья!
Кстати… А ведь вторая девушка звалась Динарой Акбараевой и она была казашкой?
Отложи, Танечка, газетку про питерскую войну… Что-то все это становится интересным.
Я начала погружаться в мыслительный процесс, все еще пытаясь сопротивляться, поэтому звонок в дверь показался мне спасительной соломинкой.
— Господи, пусть это будет примитивный клиент, который захочет, чтобы я шпионила за его непутевой супругой! — взмолилась я. — Тогда я смогу отказать Мельникову спокойно, с чистой совестью!
Я открыла и сразу поняла — мое положение совершенно безнадежно.
На пороге стоял Александр, а из-за его плеча выглядывал коротко стриженный крутолобый парень. Он смотрел на меня подозрительно и испуганно одновременно.
